Фарфоровое сердце (СИ)

Света вспыхнула от ярости, когда незнакомка засмеялась. Смех был настолько звонким и ярким, что вдова восприняла его за издевательство и насмешки в свой адрес.

— Ты сдурела? — смеясь, выдавила незнакомка. — Меня зовут Катя. Катя Краснова. Мы виделись с тобой на похоронах год назад. Я сестра Эдуарда.

— Сестра?.. — промолвила Света извинительным тоном.

В голове сразу всплыли похороны. На кладбище действительно была сестра Эдуарда, которая пыталась взять у Светланы номер. Но вдова была настолько сломлена, что не смогла даже ответить. Сразу после кладбища Светлану повезли в больницу, потому что бесконечные гости не могли откачать впавшую в горе женщину. Пролежав под капельницей три дня, Света вернулась домой, но все друзья и родственники мужа исчезли. А сам Эдуард почти не говорил о своей сестре. Все, что Света знала, так это о натянутых отношениях между ними.

— Да, Света, — подтвердила Катя. — Это я. Как же я рада тебя услышать. Прости меня, пожалуйста, но я даже не знала, где вы живете. У нас с братом были очень тяжелые отношения, а на похоронах…

— Все хорошо, — выдохнув, сказала Светлана. — Я не сержусь. У нас не было времени поговорить и мне очень стыдно.

— Боже, ты не представляешь, как же долго я ждала, когда ты со мной свяжешься. Света, целый год прошел и ты мне ничем не обязана, но я хочу с тобой встретиться. Мы не кровные родственники, да и не волнует меня такой пустяк, но нам надо обязательно встретиться и поговорить.

Екатерина Краснова не могла представить, как долго Света ждала этих слов. От услышанного она чуть не заплакала. Она давно мечтала с кем-то поговорить, с тем, кто её выслушает, поймет и даст прощения, которого, как думала сама Света, она еще не заслужила.

— Приезжай ко мне! — решительно попросила Света. — Я очень хочу с тобой встретиться.

— С огромным удовольствием, — охотно согласилась Катя. — Могу приехать уже в обед. Напишешь мне свой домашний адрес?

Неужели сестра была настолько чужой для Эдуарда, что он даже не рассказал ей о том, где живет? Но это не волновало Светлану. Она была рада тому, что вошла в кабинет мужа, нашла телефон и связалась с Екатериной. И не раздумывая ни секунды, Света записала номер Кати в свой телефон и отправила ей свой домашний адрес.

Своенравная Екатерина Краснова

До обеда времени оставалось еще много, но Света была так возбуждена, что постаралась как можно быстрее привести себя в порядок. Стоя под тугими струями воды, Света напевала самую популярную песню русской примадонны: «Миллион алых роз». Ванная была окутана густым паром, было трудно дышать, но Света продолжала петь так громко, как только позволяли голосовые связки. Она очень любила петь, а её любимым местом, вне всякого сомнения, была ванна — тут превосходная акустика.

Слушатели ей были не нужны, потому что каждый из них однозначно отметил бы, что у этой горе певицы нет ни слуха, ни голоса. Все их мнение сводилось к тому, что Светлана Краснова — единственная жительница этого жилого дома, которая сводит с ума своими воплями не только котов и собак, но и всех соседей. Свету никогда не беспокоил этот пустяк. Она запела впервые за столь долгое время, потому что всегда знала, как сильно Эдуард любил слушать пение своей жены. Он был единственным слушателем, который никогда не жаловался.

Искупавшись и допев одну из любимых песен, Света достала косметичку и нанесла на лицо легкий макияж. Ей не хотелось, чтобы Катя увидела, как она все это время скорбит. Пусть эта женщина знает, что вдова Эдуарда пытается побороть это горе, при этом всегда старается следить за собой.

Надев халат, Света подошла к большому зеркалу в спальне и со стороны оценила свою внешность. В отражении была высокая блондинка, которая родилась очень привлекательной и могла гордиться своей стройной фигурой. Белоснежный шелковый халат, создавая легкую сексуальную интригу, прикрывал эту фигуру: прекрасно сложенные упругие ягодицы и красивый, но в то же время не излишне большой бюст. В лице Светы особенно выделялись зеленые глаза с красивым и уточненным разрезом, подчеркнутые тонкими полосками ресницами, как у хитрой лисы, и двумя четкими линиями бровей, которые не оставляли мужчинам шансов на сопротивление. Светлые волосы выцвели еще в середине весны до оттенка мягкого золота, которые всегда выглядели пышными и очень манящими.