Фарфоровые куколки

Грейс нахмурилась. Ума не приложу, как можно не знать основных слов китайского языка!

— Он говорит о западных людях, о «белых призраках».

Когда Чарли спросил: «Кто из девушек умеет петь и танцевать?» — я было поднялась вместе с несколькими другими, но Грейс и Руби потянули меня обратно.

— Подожди! — прошептала Руби. — Слушай, что будет дальше.

Чарли посмеялся реакции других девушек.

— Девочки, вы не так меня поняли, — продолжил он. — Мы и так знаем, что вы не умеете танцевать. Где вы могли этому научиться? Вы же все из приличных семей. Я прав? — В ответ девушки, которые встали, тоже сели на свои места. — Сейчас мы хотим посмотреть, умеете ли вы двигаться. Если вы умеете двигаться и хороши собой, то мы научим вас танцевать. Это будет не трудно, даю вам слово. Самое главное сейчас, чтобы вы были красотками. Вы меня поняли?

— Ну, тогда нам не о чем беспокоиться, — снова прошептала Руби. — Мы точно ему подойдем.

— Я не буду устанавливать здесь много правил, главным будет одно, — продолжил Чарли. — На моем шоу будут выступать только китайцы. Это — наш шанс, и мы сделаем это место уникальным… и удивительным! Итак, Уолтон. Считайте его своим маэстро и называйте его мистером Биггерстафом.

Высокий худощавый мужчина поднялся и заговорил мягким обволакивающим голосом:

— Я хочу посмотреть всех вас на сцене.

Когда я встала и пошла за Руби и Грейс, у меня нервно сжался желудок. Они двигались, как танцовщицы, а я так не умела. Я была напугана и неуклюжа, но девушка в соседнем ряду вообще двигалась, как старая корова. Как бы ни старалась корова притвориться газелью, ее все равно выдадут рога.

— Для начала я попрошу каждую из вас пройти по сцене мне навстречу, — сказал мистер Биггерстаф.

Это задание все выполнили быстро: девушка либо умела ходить по прямой, либо нет. У нее либо была грудь, либо не было. Она была либо нормального роста, либо коротышкой. (Нельзя сказать, что среди нас находилось много рослых девушек — все около метра пятидесяти и не тяжелее сорока пяти килограммов.) Она либо была миловидной, либо нет.

После первого же задания пятнадцать девушек с благодарностью были отправлены восвояси. Их также попросили направлять в клуб других китайских девушек, которые не так давно прибыли сюда и искали работу.

— А теперь постройтесь в четыре ряда, — велел мистер Биггерстаф.

Мы с Руби и Грейс оказались в самом дальнем.

— Три шага вперед, удар носком, два шага, взмах ногой и поворот направо. Выполним четыре повтора, начиная с правой ноги. Раз, два…

Руби умела двигаться грациозно, как ибис, но Грейс и вовсе полностью преобразилась. В танце она была великолепна, поистине талантлива. Чарли, Эдди и мистер Биггерстаф не могли оторвать от нее глаз. Она блистала с каждым шагом, махом ноги и поворотом. Я же, наоборот, была ужасна, а плотная темная одежда стесняла меня в движениях и уродовала еще больше. Неужели я напрасно позорилась? Зачем разочаровываться?

После нескольких повторов мистер Биггерстаф попросил всех спуститься в зал, за исключением первого ряда. Мы с Руби и Грейс вернулись на свои места. Вместо того чтобы терпеливо ждать своей очереди, Руби села на шпагат и начала тянуться. Она оказалась невероятно гибкой и явно рисовалась, стараясь показать себя с наилучшей стороны, чтобы ее оценили мистер Биггерстаф, Чарли Лоу и другие. Я заметила, как сузились глаза Грейс, когда она это увидела. Потом она тоже стала медленно садиться на шпагат. Не сводя взгляда с Руби, Грейс подняла руки и стала медленно опускаться пока не коснулась грудью пола. О да, она и в этом была лучше Руби! Из этой невозможной позы Грейс ухитрилась приподнять голову и посмотреть на меня, шокировав до предела.

— Я никогда так не смогу, — горестно призналась я.

— Да, и природного таланта у тебя тоже нет, — тут же заметила Руби. Она впервые обратилась прямо ко мне, и только для того, чтобы сказать гадость.

Однако Грейс тут же ткнула Руби локтем, и та моментально широко улыбнулась, чтобы показать, что не имела в виду ничего дурного.

— В танце нет ничего сложного. Ты очень красивая, и тебе остается лишь добавить немного чувственности в походку.

— Тише там! — Мистер Биггерстаф метнул в нас строгий взгляд. — Хотите поболтать, идите на улицу. А уйдете отсюда — не возвращайтесь.

Я прикусила губу. Пальцы нервно сжимались и разжимались у меня на коленях. Чем дольше я здесь находилась, тем больше мне все здесь нравилось.

— Девушки, еще раз, — сказал мистер Биггерстаф тем, кто все еще был на сцене. — Пять, шесть, семь, восемь…

— Если ты умеешь считать, то и танцевать научишься тоже, — прошептала Грейс. — Мисс Миллер, моя учительница танцев, крепко вбила это мне в голову. Раз, два, три, четыре. Пять, шесть, семь, восемь. Пойдем, я покажу. — Она отвела меня в пустой угол, где было достаточно места для репетиции. — Все очень просто, я и сама могла бы преподавать это первым двум классам школы мисс Миллер.

И Грейс объяснила, что танец всего лишь вычерчивает на полу большой квадрат и что его образ я легко могу удержать в голове, даже пока ноги меня не совсем слушаются.