Фарфоровые куколки

Я же жила той жизнью, о которой мечтала в юности. Когда я выходила на сцену, все в клубе замирали и смотрели на меня. Я требовала внимания, и я его получала. У меня было множество поклонников. Они присылали мне столько цветов, что в моей гримерной пахло, как в цветочной лавке. Всем напиткам я предпочитала шампанское и оценила икру. Я ходила на вечеринки и веселилась там до упаду, а потом спала большую часть дня.

Следующие два года выдались очень непростыми. Когда рядом с тобой нет того единственного человека, которого бы ты любил и который бы любил тебя, жизнь становится очень одинокой.

Элен. Падение камелий

Шел 1948 год, «Китайские куколки» принимали посетителей уже больше двух лет. С виду все казалось по-прежнему успешным, но шампанское больше не лилось рекой. Клуб «Китайские куколки», любимое заведение жителей Нью-Йорка, «где можно станцевать румбу», как и все остальные ночные клубы, стал хиреть. Люди перестали тратить деньги так, будто живут последний день.

Солдаты вернулись домой, женились на своих подругах, устроились на работу и переехали в пригороды, где пили мартини, качали детей на колене и смотрели телевизор. Набрали кредитов и старались экономить, откладывать деньги на такие важные вещи, как стиральные машины, газонокосилки и электроинструменты. Поэтому иногда мы выкладывались на полную катушку перед полупустым залом.

Репортеры начали спрашивать нас о возрасте, а мы всегда давали один и тот же ответ: «Возраст — это число, а я свое не записывала». На самом деле Грейс было двадцать семь, Руби — двадцать девять, а мне — тридцать.

Женщина-артистка чем-то похожа на камелию: она не увядает постепенно, распуская лепестки, и не темнеет у ножки. В самый разгар цветения камелия просто опадает с ветки полным цветком. Невозможно избежать проявлений возраста, каким бы талантливым ты ни был. Мы были по-прежнему красивы, в самом расцвете, но после десяти лет в шоу-бизнесе мы больше не были ни юны, ни наивны. Мы были как карпы, застрявшие в пересохшей яме.

Нельзя начинать копать колодец, когда ты уже умираешь от жажды, или приниматься шить плащ при первых каплях дождя. Когда мистер Арденн объявил, что покидает Нью-Йорк и едет в Лас-Вегас, чтобы создать самое яркое представление в истории, он предложил нам поехать с ним. Мистер Болл, не желая быть обойденным и, возможно, задействовав свои «связи», о которых ходило так много слухов, предложил вывезти шоу «Китайских куколок» в Лас-Вегас. Это все навело Руби на мысль создать собственное небольшое ревю и попытать счастья в городе азартных игр.

— Я назову его «Руби и танцующие китайские палочки», — сказала она.

Мне она всегда казалась похожей на птицу, и сейчас я поняла, что она скорее не жаворонок, а сокол. Я не могла представить ее себе сбавившей темп или ушедшей на покой. Что же касается Грейс, то Марио, ананасовый принц, недавно приехал из Майами с шубой из платиновой лисы за тридцать тысяч долларов и кольцом и предложил ей руку и сердце. Не сказать, что она была верна ему все это время. То есть, говоря по правде, она просто не любила его, но на этот раз она задумалась над его предложением.

— Нищим не пристало привередничать, — сказала она, от чего мне стало грустно.

Грейс больше не расстраивалась из-за родителей и смогла добиться успеха как артистка, но ей недоставало одного — любви. Казалось, все ее надежды на обретение этой любви увяли, когда с ней порвал Джо.

— Я точно не хочу быть там одна с Марио, — сказала она. — Может быть, вы с Томми присоединитесь ко мне? Ты бы могла заняться недвижимостью.

Это предложение казалось мне прекрасной идеей. Я уже давно занималась вопросами размещения наших артистов, и меня было невозможно провести.

— Через полгода ты уже будешь ездить в собственном «роллс-ройсе». — Это Руби пыталась привлечь меня к своему ревю. — «Маджонги» едут со мной. Разве тебе танцевать с Чан-Чаном не лучше, чем уехать в Майами?

— Я люблю вас обеих, — сказала я. — И хочу быть с вами, но я должна подумать о своей семье.

В начале июня в Нью-Йорк приехали мои родители, чтобы встретить Монро, которого наконец выписали из больницы, и чтобы увидеться со мной, Томми и Эдди. Благодаря новому чуду — пенициллину — моему брату удалось выкарабкаться. Однако он слишком долго болел. Так долго, что успел влюбиться в свою сиделку и жениться на ней, девушке из Индианы, которая по чистой случайности оказалась белой. Ай-ай-ай!

Мама, папа и новобрачные заказали столик в клубе, чтобы посмотреть шоу.

Они сделали заказ и аплодировали в нужных местах. Грейс, Руби, Томми и я то и дело выглядывали из-за кулис, чтобы посмотреть на невестку, которая была белой, как рис, или как там говорят американцы. Мои родители в лучших китайских традициях делали вид, что ее нет за столом. То, что я вышла замуж за Эдди, который тоже в этот момент сидел за общим столом, было шалостью по сравнению с браком с белой женщиной.

Когда закончилось первое шоу, Руби и Грейс переоделись в платья и пришли ко мне в гримерную. Они пообещали быть рядом, когда семья придет поприветствовать меня.