Фармакологический тест

симптомов для получения полной и детальной картины состояния больного. Не говоря уже о сборе данных относительно основных моментов жизни больного и истории его заболевания. В 40–60 % случаев приходится устраивать в некотором смысле допрос с пристрастием как самому больному, так и его родным, чтобы получить хотя бы предельно схематичную картину, дающую представление лишь о некоторых моментах, чаще всего второстепенного плана. Это, кстати, еще одна особенность психиатрии: в терапии важно знать ряд ведущих моментов для проведения гарантированно эффективной терапии больного. А в психиатрии совсем иначе: нередко второстепенные элементы о больном заставляют врача не просто несколько менять тактику ведения пациента, но и принципиально пересматривать свое представление и о больном и о его болезни. Поэтому множество вопросов, которые врач задает больному и его родным — это не банальное любопытство, а жесткая необходимость. И чаще всего, и больному и его родным совершенно не понять того, какая может существовать логическая связь между слуховыми галлюцинациями больного в 20–30 лет и его поведением в детском саду. Конечно, далеко не у всех больных такая особенная связь существует. Но даже если вероятность ее существования равна 10 %, то врач просто-напросто обязан узнать максимально подробно обо всем, что касается личности больного, его отношений с окружающими в самых разных возрастных периодах. Это для лечения ОРЗ врачу совершенно не обязательно знать о том, как больной учился в школе, а для лечения психических нарушений и заболеваний — это строго необходимый момент.

В тех случаях, когда врач лишен возможности получить полноценную информацию от больного и его родных (многие родные или не знают о самом факте лечения пациента у доктора или и не хотят знать), то основная нагрузка ложится на опыт и интуицию врача. И здесь одним из вспомогательных моментов является фармакологический тест. Который позволяет врачу, что называется, убить двух зайцев одним выстрелом. С одной стороны, большинство больных и их родных наслышаны о том, что неправильное лечение психических заболеваний может нанести большой вред здоровью больного. Некоторые так и говорят, что в психиатрических больницах из больных делают полных идиотов. Существенное снижение общего интеллектуального уровня пациента действительно может происходить, но только при многократном применении немедикаментозного способа лечения: электросудорожной терапии (вызывания мышечных судорог с помощью кратковременного разряда электрического тока). Но данный вид, как правило, применяется у больных с большим сроком заболевания (более 10–15 лет) и когда уже практически никакие лекарства, ни в каких дозах и комбинациях не дают совершенно никакого положительного результата. Это крайнее средство.

Что же касается негативного влияния лекарств, то здесь имеет место множество искаженных стереотипов восприятия и мышления. Серьезные психические заболевания тем и страшны, что при отсутствии своевременного и адекватного по интенсивности лечения (причем, как в период интенсивного лечения, так и поддерживающего — многомесячного, многолетнего или пожизненного), они вызывают в клетках головного мозга необратимые изменения. В результате чего умственные и психологические возможности пациента значительно снижаются. Это можно наблюдать у большой группы пациентов, которые после стационарного лечения не принимали никаких лекарств 2–5 лет. И в итоге получали состояние полной интеллектуальной несостоятельности, когда, по словам одной из больных "даже один час в день привычной умственной работы становится чем-то принципиально невозможным, становится недостижимой мечтой". А вот среди людей, которые по 5-15 лет находятся под наблюдением высококвалифицированного и добросовестного врача, заинтересованного в стабильном состоянии здоровья не всех больных вообще, а именно конкретного пациента, много тех, кто не просто работает, а выполняет очень сложные и умственные задачи и предельно непростые психологические функции (своего рода виражи, узоры, многогранные и многоэтапные программы индивидуального и коллективного характера). Иначе говоря, отсутствие лекарств действует во много раз страшнее, чем их присутствие. Другой вопрос, что думать обо всех врачах, как о профессионалах в истинном смысле