Фармацевт

— Женя, мы же все разные, кому-то помогает одно, кому-то другое, — начал говорить я. — Вот тебе смесь алоэ и желтка помогла, а кому-то нет. Возможно, что и с тобой не все так просто. Может быть, стрии у тебя прошли бы и так, без мази?

Однако, разъяснения Лукьянову не устроили.

— Витька, не сочиняй, я точно знаю, что твоя мазь помогает, у меня на животе сейчас ни одной растяжки нет. И хотя мазь уже закончилась, новых растяжек не появляется.

— Женька, я, между прочим, на работе, а время идет, — устало сказал я. — Говори толком, что тебе нужно?

— Мне нужна мазь, — категорическим тоном заявила молодая женщина.

— И что? Я должен все бросить и бежать тебе готовить мазь?

— Ну, Витя, пожалуйста, мне очень нужно? — заныла Женька, решив сменить тактику.

— В общем, так, — заявил я. — Через час в магазине обеденный перерыв. Если можете подождать, то подходите к этому времени к диетической столовой, Пока обедаю, мне все расскажешь. Кому, сколько, за какие деньги.

После моих слов, Женька слегка покраснела.

— Ага! — мысленно воскликнул я. — Попалась птичка. Кому-то наобещала с три короба, и пролетела. Наивная девчонка! Если бы так просто растяжки от алоэ с желтком проходили, давным-давно все это средство пользовали все кому не лень.

В общем, я ушел обратно в магазин, куда направилась сладкая парочка, я даже не посмотрел.

Тем не менее, когда подошел в обеденный перерыв к диетической столовой у входа меня уже встречал Михаил.

— Женька тебе очередь заняла, там народу тьма стоит, — первым делом сообщил он.

Затем, понизив голос, он сказал:

— Она меня достала с этой мазью. Все яйца дома перевела, на подоконниках у нас одни горшки с алоэ и каланхоэ стоят. Витёк, придумай что-нибудь, ради бога, отговори её от этой дурости. Может, тогда Женька вспомнит, что у неё дома еще муж имеется.

— Кому она хоть нахвасталась? — спросил я.

Мишка безнадёжно махнул рукой.

— Кто этих баб считал, их там не один десяток, — с горечью сообщил он. — В общем, не знаю.

После короткого разговора я зашел в столовую. В единственной диетической столовой на весь город Петрозаводск, стояла гигантская очередь. Казалось, что все жители города страдают желудочными расстройствами и являются вегетарианцами.

Но истина заключалась в другом. Готовили здесь чертовски вкусно. К сожалению, я знал, что всего через несколько лет, в помещении этой столовой появится кафе-бар названный в честь города-побратима — Нойбраденбургом. Кормили в этом кафе тоже неплохо, но, увы, это была совсем другая история.

Увидев меня, Женя лихорадочно начала махать рукой.

Стояла она во главе очереди и сейчас пропускала вперед очередного посетителя.

— Витя, ну, наконец, ты пришел, — шепотом сообщила она, — мне уже надоело объяснять, что жду брата. Меня, как беременную, все норовили вперед пропустить.

Поблагодарив за неожиданную помощь, я взял полпорции молочного супа, морковную котлету с соусом бешамель и омлет, завершив весь натюрморт стаканом компота. После этого вопросительно посмотрел на Женьку.

Та снова панически зашептала.

— Витя, не бери мне ничего, мне и так дурно от этих запахов.

Тем не менее, компот я ей взял, чтобы не косились, что она сидит за столом просто так.

Мы уселись за столик, чудом оказавшийся свободным и пока я ел, Лукьянова пыталась уговорить меня сделать несколько порций мази для её очень хороших знакомых.

— Витя, ну как ты не понимаешь, я же обещала! — в который раз повторяла она.

Я пожал плечами.

— Женя, возможно в следующий раз ты кому-то пообещаешь, что я прыгну с пятого этажа, мне, что тогда тоже придется выполнить твое обещание?

— Витя, я же по-человечески прошу, сделай, пожалуйста, в первый и последний раз, больше никогда просить не буду.

Услышав эту фразу, я от души расхохотался.

Сколько раз в различных вариациях слышал подобное от самых разных людей. Вот только, как правило, никто не выполнял такое обещание.

Никаких сомнений не было в том, что и в этот раз на единственной просьбе Женя не остановится. Кроме того, будет постоянно требовать, чтобы я открыл ей, что за компонент еще добавляю в эту смесь. В то, что я каким-то образом воздействую на мазь при приготовлении, она все равно не поверит.

По уму, следовало бы отказаться от подобного предложения, как бы жалобно не смотрела на меня девушка.

— Женя, послушай, ничего же страшного не произошло. Неужели ты думаешь, что твоим словам о чудо мази кто-нибудь поверил? Успокойся, подсознательно, все ожидали отсутствия результата, поэтому никто особо расстраиваться не будет. И потом, я ведь просил тебя особо не распространяться по этому поводу. Получается, ты мою просьбу не выполнила?

— Гребнев, с твоей стороны нечестно скрывать рецепт от общества, — заявила в ответ Лукьянова. — Тебе должно быть стыдно. Ты, как будто не комсомолец. И живешь не в Советском Союзе, а в капиталистической стране, где люди на улицах от голода умирают.

Что-то этот разговор начал мне надоедать, тем более в ход пошла тяжелая артиллерия — призывы к совести комсомольца.