Фармацевт 3 (СИ)

Так это, или не так решит следующий визит представителя Новартиса.

Однако пока меня никто не беспокоил.

Мы продолжали работать, как обычно. Смерть Блюменталя никак не отразилась на отношениях с его фирмой. Поставки наших препаратов продолжались в прежнем объеме.

Коммивояжеры из Байер АГ так же нас не беспокоили.

Но мне все это напоминало картину затишья перед бурей.

И каждый день, идя на работу, я ожидал каких либо неприятностей.

Но их все не было, и понемногу я расслабился. Но совершенно зря. Беда пришла совсем с другой стороны.

Как-то вечером Лида позвала меня в комнату к девушкам.

— Саша, посмотри, пожалуйста, грудь у Герды, она сказала, что какой-то шарик в ней болючий нащупала.

— Ой, обязательно надо было папу привлекать? — возмутилась дочь. — мне девочки говорили, что у них тоже грудь болела, а потом все прошло.

— Все хватит разговоров, — сказал я. — Раздевайся.

С недовольной физиономией Герда стянула футболку, оставшись в трусиках.

Яна, читавшая книгу, лежа на кровати, посмотрела на нас и хихикнула.

— Герда, твои прыщики, начали расти, наконец. — сообщила она.

Очередную намечавшуюся перепалку девиц пресекла жена. А я тем временем аккуратно пальпировал действительно, небольшую левую грудь дочери.

И, к сожалению, в верхне-наружном квадранте обнаружил небольшое плотное образование сантиметра полтора в диаметре. После чего сразу посмотрел левую подмышку. Когда обнаружил там пакет увеличенных лимфоузлов, меня пробил холодный пот.

— Герда, ты витаминки пьешь, которые я вам давал? — спросил я у девушки.

— Ой, папа, конечно, не пью, мы маленькие что ли, — ответила та, одеваясь. — целых полгода уже.

— Понятно, — спокойно высказался я, хотя хотелось кричать, ругаться матом, и много чего еще сделать вроде ремня по заднице.

— Ну, что у меня все нормально? — спросила Герда, — Я могу завтра пойти загорать с девочками?

— Не можешь, — ответил я и, обратившись к Лиде, сказал сквозь зубы — Пойдем, поговорим.

— Ты, ошибаешься! Ты же не врач! ты психиатр! Что ты понимаешь в других болезнях! — кричала жена, когда мы закрылись у себя в спальне, и я сообщил ей диагноз дочери.

Я молча ждал, когда истерика у Лиды пройдет. Всегда трудно смириться с неизбежным. Особенно, когда болеют дети.

И что мы будем делать? — спросила жена, когда немного успокоилась.

— Ну, для начала, придется идти на прием и обследоваться, — ответил я. — Хорошо, что каникулы начинаются уже завтра, не надо будет отпрашиваться на учебе. Я с утра позвоню в праксис, попрошу сделать обследование как можно быстрее.

Когда мы вышли из спальни, нас за дверью уже ждали дочери. Они сидели, обнявшись на диване, и дружно рыдали, шмыгая в носовые платки.

— Папа, вы так с мамой кричали в спальне, что мы все слышали, — сказала Яна, — Неужели у Герды рак?

— Завтра Герда с мамой пойдет в праксис и начнет обследоваться и только после обследования можно будет сказать что-то конкретное, — хмуро сообщил я.

— Ничем обрадовать вас не могу херр Циммерман, у вашей дочери низкодифференцированный рак молочной железы с метастазами в региональные лимфоузлы, — сообщил мне онколог Вилли Штумпф, врач онкологического праксиса. — Лечение придется проводить в три этапа. Облучение основной опухоли, расширенная резекция молочной железы с удалением подмышечных лимфоузлов и в последующем химиотерапия. И надо начинать как можно быстрее, пока нет отдаленного метастазирования.

Поэтому через три дня госпитализируем девушку на лечение в клинику.

— Как я это скажу Лиде? — думал я, сидя за рулем. — Она до сих пор надеется, что это ошибка.

В один момент, откинув сомнения, я крутанул руль и вместо дома поехал в аптеку.

Отключив сигнализацию, вошел в пустынный торговый зал, освещаемый через окна уличными фонарями. Позвонил Лиде, сказав, что задержусь в аптеке, а когда приеду, расскажу о переговорах с онкологом. Пройдя в ассистентскую комнату, собрался с мыслями и начал собирать на лабораторном столе набор трав. Те, от которых не получал знакомого отклика, убирал в сторону. Вскоре на столе лежала солодка, зеленый чай, черника, расторопша, соя, черный тмин артишок и женьшень. Измельчив весь этот набор в блендере, разбавил его дистиллированной водой. Получившуюся густую пасту переложил в плошку, закрыл крышкой и, сосредоточившись, положил на нее обе кисти.

По рукам ударила горячая волна, в глазах помутилось, и я потерял сознание.

Очнулся, упираясь носом в пластик стола и во что-то мокрое. Подняв голову, обнаружил, на столе лужицу крови, вытекшую из носа. Осторожно, встал со стула, слабость была страшная. Повезло, что остался сидеть, а не упал на пол, иначе разбитым носом не отделался.

Снова уселся на стул и снял крышку с плошки, сейчас ее содержимое ничем не напоминало приготовленную пасту, больше походило на тягучую эмульсию.

Переложив лекарство в два больших флакона с завинчивающейся крышкой, я зашел в свой кабинет, где обнаружил засохшую пиццу в холодильнике. После того, как ее съел, почувствовал себя лучше и принялся за уборку в ассистентской комнате.

Когда приехал домой, никто еще не спал, все ждали меня.