Фармацевт

— Вы, мужики, когда у вас маленькая головка озабочена, большой головой совсем не думаете. И ты ничем не лучше остальных, телок еще тот.

Ну, как вот объяснить матери моего тела, что у сына голова, как раз, очень даже соображает и такая разводка со мной маловероятна. Хотя, как говорится, и на старуху бывает проруха. Тем более что половина училища уже в курсе, что я живу в своей квартире, а вторая половина узнает эту новость завтра, послезавтра.

— Тебя мам послушать, так и верить никому нельзя, неужели все девчонки такие? — ехидно спросил я.

На мой вопрос мама с железобетонной уверенностью заявила:

— Верить можно, только не всем, правильные девушки к парню ночевать с кондачка не пойдут.

Настала моя очередь вздыхать.

— Ладно, мама, спасибо за науку, обязательно приму к сведению твои слова. А сейчас мне пора на учебу. Навещу тебя в понедельник. Кстати, в воскресенье меня может не быть дома. Иду в кино с правильной девушкой. Так, что с проверками пока повремени.

Чмокнув маму в щечку, я схватил портфель и направился к дверям. Мама проводила меня укоризненным взглядом, сокрушенно качая головой.

— Хм, а ведь она даже не поинтересовалась, на какие шиши её сын будет жить, — подумал я в автобусе, отрывая билет в кассе самообслуживания. — Её больше мои гипотетические девицы заботят. Приучил к своим заработкам, понимаешь, на свою голову.

В размышлениях я слегка врал самому себе. Девица у меня намечалась вполне реальная, а не гипотетическая. На самом деле у меня имелись вполне конкретные планы, завтра после просмотра фильма все же зазвать к себе на чашку чая Наташу Смолянскую.Ну, а там посмотрим, чем закончится эта чашка чая. Правда, вариантов всего два.

Латинский язык сегодня в расписании нашей группы не присутствовал. Поэтому пришлось во время перемены дойти до комнаты преподавателей и там вылавливать Людмилу Викторовну.

— Вот возьмите, — протянул я ей пластмассовую баночку из-под тонального крема. — Мазь нужно хранить в холодильнике, при температуре не ниже четырех градусов. Наносить на псориатические бляшки два раза в день, тонким слоем. Надеюсь, мазь поможет вашей сестре.

— Не знаю, — вздохнула учительница. — Лене с утра сегодня еще хуже стало. Видимо, придется ложиться в стационар. Лечащий врач настаивает.

— Ну, сегодня попробуйте мое средство, а уж завтра, если никакого эффекта не будет, соглашайтесь на больницу, — посоветовал я.

-Так и поступим, — заверила преподаватель. — Спасибо, Виктор, за заботу.

Сколько я вам должна?

Я улыбнулся.

-Людмила Викторовна, спасибо скажете, если мазь поможет. А мне вы ничего не должны.

-Нет, я так не могу, — заявила женщина. — Любой труд должен быть оплачен, говорите, сколько стоит мазь, иначе я её не возьму.

-Ну, два рубля, наверно, — сказал я неуверенно.

— Понятно, — вздохнула учительница. — Возьмите пока три рубля, если мазь поможет, даже не знаю, как буду вас благодарить.

На этом с Воблой мы расстались. Быстро возвращаясь в аудиторию, я замиранием сердца думал, какой кипеж поднимется в училище через пару, тройку дней, если её сестра начнёт поправляться.

Интермедия

Людмила Викторовна, взяв мазь, лишь на мгновение пожалела о трех рублях, отданных студенту.

Она ни капли не верила, что бабка-травница сможет изготовить мазь от псориаза. Вместе с сестрой они прочитали добрый десяток монографий по лечению кожных заболеваний и вынесли из них только одно.

Как ни лечи псориаз, он возвращается снова и снова. И если бы не просьба Лены, она по своей воле никогда бы не стала просить о помощи своего ученика.

Коллеги, когда она вернулась в преподавательскую, ни о чем её не спрашивали, но она сочла долгом пояснить, что разговаривала со студентом о досрочной сдаче зачета.

С трудом, дождавшись конца рабочего дня, она помчалась домой. Когда открыла дверь в квартиру, её встретил знакомый, тяжелый запах, сопровождающий болеющего человека.

-Ну, что принесла? — нетерпеливо спросила сестра, выйдя из своей комнаты. На ней была одета только шелковая комбинация, не скрывающая крупные, сливающиеся псориатические бляшки на руках и туловище. Больше никакой одежды она носить не могла. И хотя Людмила Викторовна видела эту картину далеко не в первый раз, в животе, как всегда появился неприятный холодок.

— Принесла, — ответила она и протянула баночку с мазью сестре.

Та, схватив мазь, ушла к себе в комнату.

Через пару минут она крикнула:

-Люда, приди, намажь мне, пожалуйста, бляшки на спине, не могу сама дотянуться.

Закончив смазывать пораженные участки кожи, Людмила Викторовна, отдала сестре, заметно опустевшую баночку, и отправилась на кухню. Ужин за неё никто не сделает.

Занимаясь готовкой, она обратила внимание, что из комнаты сестры не доносится ни звука. Убавив газ под кастрюлей, она осторожно заглянула в комнату.

И охнула от удивления.

Сестра, даже не накрывшись одеялом, раскинулась на кровати и спокойно спала.

Людмила Викторовна осторожно, на цыпочках, вышла и тихо закрыла за собой дверь.