Фармацевт (СИ)

Бегло посмотрев умершую, пожилой, хмурый доктор сообщил, что сам перезвонит в поликлинику, для того, чтобы участковый врач выписал свидетельство о смерти.

Вопросов мне он не задавал. Да и какие могут быть вопросы, когда умершей старушке было под девяносто лет.

Только вот старушка здорово подсуропила нам, умерев в праздничный день. Страна праздновала День Победы, и ей было не до проблем семьи Гребневых, вынужденной срочно решать проблему похорон.

С телефона-автомата я дозвонился до Карамышевых. В нашем доме телефон был только у них. Трубку взяла Нина, очень удивилась моему звонку, сочувственно охнула, узнав о его причине, и отправилась за мамой.

Та, не заставила себя долго ждать. Взяв трубку, молча выслушала меня и начала давать ценные указания.

– Витя, никуда не уходи, мы скоро приедем.

Под словом мы, она подразумевала своего кавалера.

– Однако! Далеко у них дело зашло, – подумал я, но вслух, естественно, ничего комментировать не стал.

Закончив разговор, снова отправился в квартиру. Там за это время ничего не изменилось. Баба Груня, казалось, мирно спала в своей постели.

Сняв одеяло, я перевернул тело старушки на спину. Похоже, сделал это во время, потому, что на её правой щеке уже появилось трупное пятно. Скрестив руки на груди, я перевязал их бинтом, то же самое сделал и с нижней челюстью. Поправляя подушку, немного её приподнял и увидел, что из разошедшегося шва перины, что-то выглядывает. Какой – то сверток.

Любопытство, как говорится, не порок, но большое свинство. Поэтому я не смог удержаться и, еще распустив шов, вытащил из перины небольшой пакет завязанный бечевкой.

Развернув, обнаружил в нём не только несколько пачек дореформенных банкнот, но и четыре пачки вполне современных двадцатипятирублевок. Видимо баба Груня не смогла обменять старые деньги в 1961 году и хранила их, так, на всякий случай.

– Блин! У меня же дверь не закрыта! – вспомнил я и понесся ёе закрывать.

После этой нечаянной находки, меня одолела жажда кладоискательства.

Кроме десяти тысяч рублей в четырех пачках, я нашел еще несколько заначек, в белье, под газетой в ящике стола. Но тамошние суммы были на порядок меньше, всего на тысячу семьсот рублей.

Все эти деньги я со спокойной совестью приватизировал. Кто первый нашел, того и тапки.

Через час в дверь постучали. Когда я открыл её, в квартиру вошла мама.

– Ты, как тут сынок? Не очень страшно было? – встревожено спросила она.

Я слегка улыбнулся.

– Мама, я же все-таки медик, хоть и начинающий, с чего бы мне трупов бояться?

– Ох, ну ладно тогда, получается, я зря переживала, – как-то сразу успокоилась мама и прошла в комнату.

– Витя, кто тут уже побывал, – спросила она, увидев подвязанную челюсть и руки бабушки.

– Никто, – поняв причину вопроса, – пришлось ответить мне. – Я сам все сделал.

– Молодец, – всхлипнув, сказала мама и заплакала.

Константин Федорович Маркелов, с недавних пор мамин ухажер, зашедший вслед за ней в квартиру, успокаивающе погладил её по плечу.

– Валюша, успокойся, не плачь. Агриппина Маркиановна легко умерла, во сне и прожила почти девяносто лет, дай бы бог так всем прожить.

– Ты не понимаешь, – все еще всхлипывая, ответила мама. – Баба Груня последняя из старых родственников. Всё, теперь в родне только сверстники остались.

Через несколько минут, по-хозяйски оглядевшись, она заявила:

– Так, мужчины, попрошу вас немного погулять, а я начну обмывать покойную.

Глянув друг на друга, мы с Маркеловым пошли на выход.

Погода на девятое мая выдалась отличная. На улице гуляло множество людей. Из репродукторов на крышах звучали песни военных лет, кругом слышался смех и радостные возгласы.

И только мы с Константином выбивались из общего настроения.

– Поехали на кладбище, надо решить вопрос с похоронами, – неожиданно тот сказал мне и направился к, стоявшей неподалеку Волге с обкомовскими номерами.

Я особо не удивился, так, как уже был в курсе, что Костя работает водителем в гараже обкома партии.

Все-таки, что значит должность! На кладбище он моментально решил неразрешимые проблемы, как найти и купить в праздничный день гроб, и нанять людей для копки могилы. Увы, настоящим бизнесом в похоронном деле в нашем городе еще не пахло. Возможно, в столице все это было поставлено на поток, но у нас обо всем нужно было позаботиться самим.

Решив большую часть проблем, и договорившись, что гроб уже сегодня привезут, мы поехали обратно.

Когда мы поднялись на второй этаж, дверь в квартиру была открыта настежь. Баба Груня лежала под кружевным покрывалом на кровати вытащенной на середину комнаты, а вокруг толпился народ. В основном это были соседи по подъезду.

Увидев нас, мама пошла навстречу, Костя не стал дожидаться вопросов и сразу доложил, что гроб и венки привезут ближе к вечеру. С машиной и копкой могилы тоже все решено.

В это время у двери послышался шум.

– Пустите меня, мне надо с тетушкой любимой попрощаться! – раздался надтреснутый голос Тамары Синицыной.

Растолкав старух, она остановилась перед нами.