Фармацевтическая и продовольственная мафия

Вместе с пилюлями аллопатическая медицина изобрела страх. Этот вид продукции идет в противоречие с природой и назначением медицины, а именно: обучать способам сохранения здоровья и лечить болезни, а, следовательно, любой ценой сохранять жизнь. Однако с эстрогормонами аллопатическая медицина не только противостоит жизни, но и подвергает опасности сотни миллионов женщин, которые умирают преждевременно, становясь жертвами сосудистых заболеваний и других недугов.Почему так происходит, когда повсюду так много говорится о необходимости проявления большого внимания к медицинскому уходу за людьми пожилого возраста, но почему, аллопатическая медицина создает все условия для «прекращения жизни» (смерти)?

Такое поведение можно охарактеризовать так: попытка создать препятствие жизни. Следовательно, речь идет, говоря юридическим языком, о подстрекательстве к совершению полукриминального акта. Этот акт противоречит законам природы, большинству религиозных теорий, законам морали и самым элементарным философским принципам.Кроме этого, он влечет за собой разрушительные последствия в социальном и демографическом плане, в отношениях между людьми, опошляет естественную природу полового акта. И результатом всего этого становится деградация нравов и необратимое разложение общества.

Таким образом, можно констатировать, что аллопатическая медицина посредством эстрогормональных препаратов способствует разложению общества. Использовав эти препараты, она сделала первый шаг, который впоследствии подтолкнул ее к совершению криминального акта, а именно: покинуть этот мир, разрушив его добровольным прерыванием беременности — ДПБ (IVG).Короче, право самих женщин решать проблему прерывания беременности, но аллопатическая медицина в ходе своей практики не только помогает им в этом, но и совершает криминальный акт.

Она является не только сообщником в юридическом смысле этого слова, но и автором преступления.

Глава 3. Социальное положение врача в начале XX века и до наших дней, отношения между врачами и пациентами

Примерно до 1940 г. можно было утверждать, что большинство европейского населения проявляло к врачам некоторое уважение, оно сильно зависело от них и без колебания исполняло все их предписания. В чём проявлялось уважение: врач рассматривался, как значительное лицо, превышающее по значению мэра, священника или учителя в деревне. Нередко можно было видеть больных и здоровых людей, приходивших спрашивать совета у врача по урегулированию семейных вопросов, не имеющих никакого отношения к состоянию здоровья. Во время посещения врачом своих пациентов на дому его нередко посвящали в такие семейные дела, о которых не смели говорить нотариусу. Он выполнял порой роль священника, особенно для тех, кто был атеистом и не хотел иметь каких-либо отношений с духовными лицами.

Врач, а особенно врач в деревне, лечил не только тела, но и души. В небольших городах врачи избирались мэрами, депутатами, сенаторами. Больные проявляли полное подчинение вердикту, вынесенному врачом. Редко встречались такие, которые из-за недоверия решались пойти на вторичную консультацию не к «семейному» врачу, а к другому, для того чтобы проверить обоснованность вынесенного диагноза.Можно говорить, что зависимость больного от врача была полной, но с ней, однако, не все мирились.

Уровень культуры населения был таков, что врача рассматривали в качестве учёного, прошедшего долгий путь учёбы, а, следовательно, способного дать ответы на вопросы, касающиеся не только здоровья. В то время врач в глазах сограждан был настоящим учёным, обладавшим, помимо всего прочего, и разносторонней культурой. Что касается больших имён в медицине, то есть тех, кто достиг вершин в медицинской иерархии благодаря некоторым открытиям, то их не только уважали, но им льстили и отдавали им почести.Подобная идеальная ситуация длилась до 1940 г. Большинство врачей, призванных в армию, попали в плен. Многие медики еврейской национальности были депортированы, а более счастливым удалось бежать за границу. Другие сотрудничали с оккупантами или участвовали в Сопротивлении. После 1945 г. медицина оказалась в деликатном положении: без персонала и без средств. Начиная с 50-х годов, во Франции отмечается эволюция духа и нравов, благодаря бурному развитию средств аудиовизуальной коммуникации, кинематографа, литературы и увеличению объёма культурных обменов.

Некоторые политические партии левого направления широко распространяли идеи, призывавшие к борьбе против действовавшего социального строя, установленного уже на протяжении нескольких поколений. Это происходило между 1955 и 1965 гг. Благородный образ врача начал серьёзно разрушаться в представлениях населения. Его продолжали уважать за его знания в области медицины, его готовность к лечению и облегчению боли, но чувства слепой подчинённости и зависимости больного от врача постепенно исчезали.