Фармацистка (СИ)

- А когда вспыхнула абсолютно огнеупорная, как было заявлено принимающей ее комиссии, экспериментальная башня, - продолжил рассказ Дилан, - нас вытащили из карцера, куда превентивно на всякий случай запихнули, хотя башню это все равно не спасло, отложенные запуски мы уже к тому моменту освоили превосходно, и приволокли к начальнику школы. И там доходчиво разъяснили, что упустить подобные таланты империя себе позволить не может, поэтому стараемся мы напрасно. И что живыми мы покинем защищенный периметр Дартхайма либо с приказом о выпуске и присвоении офицерского звания, либо с приказом об отправке рядовыми без права выслуги в дисциплинарную роту на пятнадцать лет, если от наших выходок кто-то реально пострадает. До тех пор мы все же соблюдали осторожность и покушались только на нематериальные объекты. И вот тут, Марлена, мы с Эмилом призадумались, - признался Дилан хмуро. - Правда, как потом выяснилось, о разном. Я все-таки хотел вернуться как можно скорее к тебе и маме и понял, что готов сдаться. Эмил же, должно быть, решил, что ему терять нечего, но чтобы не тянуть меня с собой, сделал вид, что тоже сдается. А на очередном Едином параде поднял и закрутил вихрем верхушку школьного командования.

- Кто-то пострадал? – ахнула Марлена.

- Разве что от испуга, - мрачно ответил Дилан. – Но это был настолько дерзкий и демонстративный вызов, что оставить его без последствий командование, разумеется, не могло. Эмила обвинили в нападении на старших по званию и, как и обещали, отправили куда-то рядовым на пятнадцать лет. Не представляю, как он выживал там эти два с половиной года…

- А как выживал ты?

- У меня было то, чего стоило ждать, и срок всего три года. А у Эмила отобрали единственное, что имело для него значение – его музыку, и не оставили никакой надежды.

- Ты хочешь попробовать его вытащить, - поняла Марлена.

- Я не смогу простить себя, если хотя бы не попытаюсь, - признался Дилан. – Я попросил сделать новый паспорт и для него, только сказал оставить пустым место для фотографии. А нас с тобой сфотографируют, когда придем забирать документы.

Помня об этом предстоящем фотографировании, Марлена перед походом за паспортами с особой тщательностью убрала волосы в аккуратный пучок, но Дилан решительно не одобрил ее облик:

- Убери этот всезнайкинский атрибут, - велел он. – И сделай из себя что-нибудь легкомысленное. Чем меньше ты будешь похожа на свой обычный вид, тем больше шансов, что тебя не узнают, даже если Эшенрих разослал наши приметы.

Делать себя легкомысленной самостоятельно, Марлена, к сожалению, умела плохо. Она послушно распустила локоны, подкрутила и растрепала их, как смогла, и предложила:

- Если нужен легкомысленный вид, просто рассмеши меня перед съемкой.

- Да пожалуйста, - согласился Дилан. – Если обещаешь потом не убивать за мои, как ты выражаешься, шуточки.

Однако, когда ему показали почти готовые паспорта, Дилану стало не до шуток самому:

- Что это?! - сердито вопросил он, передавая Марлене документы. – Вы все сговорились, что ли?

Марлена раскрыла паспорт на имя двадцатиоднолетней Льен Де Вейк, мага-целителя со средним коэффициентом сорок пять сотых, что было ниже ее собственного, но зато и не подпадало под требование обязательной постановки на военный учет, и не сразу поняла причину недовольства Дилана. И только перелистнув страницу увидела в графе ближайшие родственники запись «Ландер Де Вейк, двадцать один год, брат».

- Мы с тобой двойняшки? – воскликнула она в изумлении.

- Почему нас сделали братом и сестрой, а не супругами? – возмущенно выговаривал Дилан выдавшему им паспорта заговорщику, спокойному невысокому человеку лет тридцати. – Да мы даже не похожи!

- Должно быть, таковы оказались подходящие исходники, - пожал плечами невозмутимо продолжающий устанавливать фотоаппарат на трехногий штатив заговорщик и прибавил, окинув Марлену пристальным взглядом: - Да и не так уж вы и не схожи, улыбаетесь совсем одинаково.

- Я не улыбаюсь! – возмутился Дилан. – Я злюсь, спались оно все в пепел! Мне за три дня в вашем городе осточертело играть роль добропорядочного братца, и тут опять!

- Фотографироваться-то будете? – осведомился заговорщик безразлично. – Или отправляем бумаги на переделку?

- Будем фотографироваться, - заверила Марлена.

Заговорщик снова внимательно посмотрел на нее.

- Чтобы сделать вас с братом более похожими, - заметил он, - можно немного осветлить вам, лерра Де Вейк, волосы. Вам будет очень к лицу.

- Никаких магических преображений! – вмешался Дилан недовольно. – Они слишком легко распознаются.

- Кто говорил про магические преображения? – удивился заговорщик. – Я предлагаю всего лишь краску для волос. По основному роду деятельности я куафер, знаете ли.

- И вы можете проделать это с моими волосами прямо здесь и сейчас? – уточнила с сомнением Марлена.

- Конечно, - подтвердил куафер. – Только вашему сердитому брату придется пару часов погулять.

- Давайте тогда уж лучше меня сделаем темнее, - заупрямился Дилан. – Это будет быстрее, у меня волосы короче!