Фартовое дело

— «Гремя огнем, сверкая блеском стали…» — запел Механик, опьяненный успехом, и трактор покатил по Немецкой дороге, освещая ее фарами.

Она и вправду была прямая, провешенная, как по линейке. Даже зарастала, похоже, как-то равномерно, не теряя этой прямолинейности. Словно бы даже деревья и кусты боялись, будто вернутся те любители прямых линий, которые эту просеку прорубили, и начнут изничтожать все, что не вписывается в этот лесной Ordnung.

Механик об этом особо не думал. Ему нравилось, что снег оказался крепче, чем ему казалось, что тракторишко прет, как танк, не увязая и не зарываясь в снег. Он уже думал о том, что впереди, об озере. Лед должен быть крепкий, а трактор не такой уж тяжелый. Вполне можно рискнуть и проехаться по заснеженному льду до самого острова. Конечно, можно оставить трактор на берегу, так оно спокойнее. Но уж больно ловко и быстро можно все прибрать, если подогнать трактор прямо к острову! А если еще выкатить с озера через малининскую просеку, то получится совсем здорово! Можно даже действительно переночевать у Марьиных. Сказать, например, что трактор слегка забарахлил и пришлось лишних полчаса повозиться. Кстати, возможно, лучшего места, чем их домишко, и не найдешь для того, чтоб временно перепрятать вещички.

Надо сказать, что у Механика с того самого времени, как он сел в «Газель», решив, что «это судьба», и до самого последнего момента никакого законченного плана действий не было. Он сегодня, можно сказать, с самого утра делал все по впечатлениям или эмоциям. И с Юлькой все вопреки логике пошло, и захват шмыгловского джипа он осуществил от неосознанных подозрений, переросших в твердое убеждение. И бросил он этот джип, на котором, возможно, здесь, в лесу, удалось бы проехать не хуже, чем на тракторе, тоже от впечатления, что такая опасность угрожает. И в «Газель» сел, толком не зная, что делать с этим грузовиком и с его хозяевами, если они, допустим, упрутся и не захотят ехать на озеро. Связать, прогнать, пристрелить, уговорить? Ну а о том, что «Газель» в лесу должна увязнуть, Механик с самого начала должен был подумать. Но не подумал. Будто наверняка знал, что пьяного тракториста Васю именно в этот час и именно у Немецкой дороги пробьет на «акцию протеста» с «перекрытием» дороги.

Наверно, так получалось потому, что Механик на каждом этапе действовал по известному принципу: «Главное — ввязаться в бой, а дальше увидим, что получится». При этом, «ввязываясь», он был почти уверен, что ни черта из этого не получится.

Так или иначе, но он благополучно проскочил несколько таких этапов. Теперь цель стала очень близкой и почти достижимой. Можно было подумать о том, как, например, погрузить 350 килограммов «вещичек» на трактор, не имеющий прицепа, как это вытащить по малининской просеке, учитывая, что ехать придется не с горы, а в горку, наконец, куда все это везти и где прятать… Ну и совсем малость — как при этом не угодить в лапы ни к Шмыглу, ни к Серому.

Обо всем этом Механик напряженно размышлял, но никаких гарантирующих успех планов не составил. Впрочем, наверно, даже профессиональный аналитик ему ничего подобного не предложил бы. Потому что уж очень много всяких альтернатив было.

— Куда мы едем-то? — спросила Юлька, нарушив течение мыслей Механика. Она, похоже, окончательно проснулась и теперь испытывала большое беспокойство. Механику представилось, что может подумать эта девчонка, и он поспешил успокоить:

— Не бойся. Убивать тебя не собираюсь. Теперь я скорее сам сдохну, чем тебя кому-то отдам. Поняла? Просто сейчас надо будет кое-какие вещички погрузить, а потом отвезем их в Малинино.

— Ворованные?

— Конечно, — ответил Механик. — Нынче, дочка, все ворованное, честно нажитого не бывает.

— Перестань меня дочкой называть, а? Неудобно как-то. Трахаешь меня — и дочкой зовешь…

— Вообще-то, — вздохнул Механик, — в дочки ты мне больше годишься. Наверно, не надо мне было, как говорится, из пепла возрождаться.

— Почему?

— Так. Не поймешь, маленькая еще. Ладно, кончаем разговор. Похоже, мы приехали.

Впереди, метрах в ста от трактора, фары высветили заснеженную поверхность озера.

— Это что, полянка или болото? — спросила Юлька.

— Озеро, — ответил Механик. — А на нем — «остров Сокровищ», там четыре сундука золота, брильянтов, жемчуга и еще хрен знает чего. Правда, пересыпанных в мешки из-под картошки.

— Опять кривляешься, да?

— Сама увидишь… — Механик сейчас думал об одном: съезжать на лед или не съезжать. Ведь даже если лед выдержит сейчас, нет гарантии, что не провалится на обратном пути, когда на тракторе будет еще 350 килограммов. Куда эти килограммы пристроить, Механик уже придумал, а вот крепость льда его смущала. Нет, не хотелось ему ухнуть вместе с трактором и золотишком метра на три под воду. Да еще в морозец, который, чувствуется, уже за минус 20 забрался. В кабине-то тепло, но выходить из нее придется. Сибирячке, которая у него тут сидит, этот мороз, может, и плевым покажется, но Механику не хотелось судьбу испытывать. Его тубик при нем, никуда не делся. А тонуть вовсе не хотелось.