Фарцовщик: все деньги мира. Том 2 (СИ)

— А я изучаю программу МГИМО параллельно, — невинно ответил я. — А на самом деле учусь в другом ВУЗе.

Олешников в панике переглянулся с женой. По ее взгляду явственно можно было прочитать.

Кого ты привел к нам домой? Какого-то обычного плебея?

— В МГУ? — с надеждой спросила мать. — Вы учитесь в МГУ?

Я безжалостно покачал головой. И решил добить несчастных родителей девушки.

— В сельскохозяйственном. На ветеринара.

Мать снова гневно сверкнула глазами на Олешникова. Тот взглядом показал, что он тут не при делах.

— Ух ты, — восторженно прошептала Вероника. — Значит, ты умеешь лечить зверушек?

Родители вздохнули. Снова переглянулись. Поняли, что не смогут перечить дочке. Остаток ужина прошел в молчании.

Хотя, как я понял по отдельным вопросам, Олешников не откажется от рыбного проекта. И от возможности направить фарцовщиков в ряды комсомола. Для этого у меня, кстати, тоже есть пара идей.

— Что же, приятно было познакомиться, — сказала мать с приятной улыбкой. Хотя я видел, что она готова меня придушить. — Приходите к нам еще, Виктор. А сейчас, вам уже пора?

Но Вероника не собиралась так быстро меня отпускать. Схватила за руку.

— Нет, мам, ты что, забыла? Нам же надо заниматься. Витя только для этого и пришел.

Мать еле заметно вздохнула. Кивнула.

— Давайте. Только недолго.

Мы побежали в комнату Вероники. Там занялись французским. Иногда я зажимал девушке рот, чтобы она не стонала слишком громко.

Потом я ушел. Попрощался с Олешниковым. Счастливая Вероника минут пять обнималась со мной в подъезде. Отсюда я отправился сразу в общагу.

Завтра с утра надо в универ. Заглянуть для порядка. Потом на встречу с министром. Надо подготовиться.

На вахте я поговорил по телефону с Капустой. Тот отчитался по прибыли и убыткам. Какие расходы, какие приходы.

После небольшого застоя дела пошли хорошо. Даже отлично.

Меня сняли с крючка. Да и всех фарцовщиков тоже. Дело в ОБХСС зависло на тормозах.

Кроме того, моя система продаж наконец заработала в полную силу.

Водка и икра по оптовым ценам совсем снизили себестоимость продукции. Ну, а то, что бандитам не надо отстегивать часть прибыли, и вовсе увеличило наши доходы в три раза. А это очень немаленькие денежки.

— Хорошо, я приеду завтра, — сказал я. — Если что, на связи.

Положил трубку и отправился к себе. Пашки нет. Он часто ночевал на нашей хате.

Тогда я принял душ и заварил чай. Сидел над проектом рыбных магазинов. До пол-третьего ночи. Когда закончил, довольно вздохнул.

Есть что представить министру. Готовый проект. Частично я его выудил по памяти. Вспомнил, как это дело реализовали в другой моей жизни. В 1976 году.

Ну, а почему бы мне не выполнить сейчас? Раз уж я все помню.

Утром поднялся пораньше. Снова оделся поприличнее. Напялил новую рубашку. Отправился сначала в универ. Засветился там на лекциях.

А в полдесятого подъехал Штырь и подбросил меня до министерства. Это на Рождественском бульваре. В центре.

Здание само старинное. Прошлого века постройки, девятнадцатого. Даже нет, конца восемнадцатого. Уникальное, объект культурного наследия. Длинное, двухэтажное, вытянутое вдоль улицы.

Я вошел в центральный вход министерства. Отдал документы постовому на входе.

Ну как, официально это даже комитет. Государственный производственный комитет. По рыбному хозяйству. А Яшков — председатель. По рангу равен министру.

— Проходите, — постовой отдал мой паспорт. — Приемная на второй этаж, направо.

Здесь довольно скромно. По сравнению с монументальными зданиями на Старой площади. Но зато изящно и дышит стариной.

Хорошо еще, что не пахнет рыбой. Пахнет деревом, опилками, старой кирпичной кладкой и бумагой.

В кабинетах работали люди. Повсюду слышался бодрый стук печатных машинок.

Я поднялся по лестнице в центре холла. Прошел на второй этаж и нашел приемную. Сказал секретарше, полной тетке в платье и легкой кофточке с широким воротничком, что у меня назначено.

— Подождите минуту, — равнодушно сказала тетка.

Я посмотрел на часы. Время почти десять. Зазвонил телефон. Секретарша подняла трубку.

— Да, Александр Гаврилович, — глянула на меня поверх очков. — Пришел. Ага, Орлов.

Положила трубку и кивнула на высокую дубовую дверь, обитую кожей.

— Проходите.

Я вошел в кабинет. Не меньше, чем у Олешникова, но потолки другие. И стены темно-коричневые.

Всюду паркет и дерево: полы, часть стен до двух метров высотой, стол и шкафы. Все старинное и основательное.

Окна в верхней части в виде арки. В общем, видно, что это здание с историей.

За столом сидел пожилой мужчина. Крупный, тоже основательный, с широкими плечами и сильными руками. Сразу видно, что когда-то тоже занимался тяжким физическим трудом. Возможно, как раз рыбак.

Почти полностью седые волосы аккуратно причесаны. Большие проницательные глаза, нос картошкой и весь в рытвинах и бугорках. Губы толстые и мясистые.

— Виктор Орлов? — голос густой и громкий. Звонкий, далеко слышно. Протянул руку. — Приятно познакомиться. Проходите.

Я поздоровался и сел за стол. Поставил перед собой бумаги с выкладками и расчетами.