Фашизм: идеология, политика

Терроризм, возведенный франкистами на уровень государственной политики, сопровождался (так же как в Германии и Италии) принудительным втискиванием общества «в прокрустово ложе корпоративной организации, подчиненной произволу и деспотизму главарей, назначаемых свыше и поддерживаемых полицейской машиной диктатуры» ².

В Испании вся полнота политической, законодательной, исполнительной, судебной и военной власти на всех этапах существования фашистской диктатуры находилась в руках «каудильо» Франко. Он располагал ничем не ограниченными полномочиями в определении норм и направления деятельности правительства, в утверждении декретов и законов, в назначении военных и гражданских чиновников, депутатов кортесов и муниципалитетов. Франко был главой государства, главнокомандующим вооруженными силами и каудильо единственной политической партии — фашистской Испанской фаланги, а после ее распада — так называемого Национального движения, объединившего всех сторонников режима ³.

Подобные черты были присущи фашистским, профашистским режимам не только в Европе, но и в странах других континентов. В Японии тоталитаризм проявлялся в культе императора, армии и самурайства. Все и вся должны были подчиняться «надклассовому» императорскому государству. Наиболее решительным и преданным инструментом его величества объявлялась армия.

Жоржи Амаду в своей книге «Военный китель, академический мундир, ночная рубашка» вспоминает Бразилию 40-х годов, в которой «под тоталитарной конституцией «Нового государства», в условиях военного положения как следствия побед держав «оси», жесточайшие репрессии достигли небывалого размаха. Идиллия с нацистской Германией, — пишет Ж. Амаду, — определяла правительственную политику: строжайшая цензура, пресловутый «закон о безопасности» с его трибуналами, никаких гражданских прав, вообще никаких прав, никакой свободы, безграничный произвол полиции, В тюрьмах, исправительных колониях, подвалах полицейских управлений — политические заключенные, пытки»¹.

В конечном счете, это мы хотим еще раз подчеркнуть, тоталитаризм, отказ от демократии, духовное подавление народа, как и сам фашизм, — порождение государственно-монополистического капитализма. Это важно выделить потому, что буржуазные теоретики стремятся скрыть классовый характер тоталитаризма. На первый план они выдвигают его трактовку как лишь антипода либеральной демократии и на этой основе предпринимают попытку уподобить и фашизм, и социализм как врагов демократии, свободы и т. п. Причем поскольку фашизм разгромлен, постольку пытаются представить в качестве главной угрозы демократии именно социализм и коммунизм. Так, один из лидеров ХДС Барцель заявлял в 1965 г. в бундестаге: «Оба, коммунизм и нацизм, попирают… демократию, правовое государство и человеческое достоинство. И я потому говорю об этом сейчас, что Гитлер уже мертв, а Ульбрихт жив и красный флаг развевается над частью Германии»². Отсюда, делает «вывод» Барцель, антитоталитаризм сегодня — это прежде всего борьба с коммунизмом, это антикоммунизм.

В свое время Александр Абуш очень точно раскрыл истинный смысл рассуждений о тоталитаризме. «За модным словечком «тоталитаризм», — отмечал он, — можно сделать невидимыми конкретно осязаемых капиталистических хозяев Гитлера, подменив их чем-то неопределенным, абстрактным, вневременным… отвлечь внимание немецкого народа от только приобретенного последнего опыта германской истории, а также от сущности капитализма»³.