Фашизм: реинкарнация. От генералов Гитлера до современных неонацистов и правых экстремистов

Йоки кочевал из одной страны в другую, как и хрестоматийный «вечный жид», внушавший ему отвращение. Как–то раз он сказал лидеру Партии национального возрождения Джеймсу Мадоле о своём желании отправиться в Восточную Германию. ФБР подозревало, что Йоки «поддерживал связь с советскими официальными лицами» и, возможно, даже посещал СССР. Пытаясь получить дополнительные сведения о его действиях, глава ФБР Эдгар Гувер связался с директором ЦРУ Алленом Даллесом и главой разведки ВМС США. Двадцать пять региональных отделов ФБР получили задачу следить за Йоки, в то же время агенты Гувера беседовали с его родственниками на Среднем Западе США, пытаясь найти какую–то информацию о его возможном местонахождении. Федеральным агентам удалось ненадолго выйти на его след в Лос–Анджелесе, где он, как утверждалось, играл роль альфонса при некоей богатой особе. Скитаясь по Соединённым Штатам, Йоки также подрабатывал игрой на пианино в дешёвых барах и казино. Тем не менее фашисту удавалось успешно избегать отечественных и иностранных шпиков, преследовавших его[259].

Воздушный ас

Пока Йоки боролся с одолевавшими его демонами, оберштурмбаннфю- рер Отто Скорцени продолжал наращивать своё состояние, участвуя в различных деловых предприятиях. В качестве представителя Krupp он отправился в Аргентину. Там в начале 1950‑х годов ему несколько раз удалось встретиться с президентом Хуаном Пероном. Скорцени договорился с Пероном, чтобы тот заключил с германскими фирмами контракты на строительство автострад, аэропортов, военных объектов, школ и других инфраструктурных объектов. Любивший развевающиеся накидки и белую военную форму Перон очаровал Илзе Скорцени. Но ещё большее впечатление на неё произвела жена президента — Эвита, харизматичная бывшая актриса, гранд–дама Буэнос–Айреса, державшая в рабском поклонении народ Аргентины[260].

В те девять лет (1945–1955), что победивший на всенародных выборах Перон правил страной, Аргентина стала любимым прибежищем для десятков тысяч нацистских военных преступников и тех, кто бежал из страны заодно с ними. Здесь также хранились большие запасы похищенных в Германии средств. Значительная часть наличности хранилась на контролировавшихся Эвитой Перон счетах в Банке Аргентины. С радостью принимая военных преступников, Перон периодически скрещивал клинки с американскими официальными лицами, попрекавшими его тем, что он укрывает у себя фашистских беглецов. Эта критика представляется достаточно циничной, принимая во внимание то, как разведывательные службы США тайно способствовали массовой эмиграции нацистов в Северную и Южную Америку[261].

Американских официальных лиц раздражала постоянная критика Перона в адрес империалистов–янки, а также его готовность принять у себя диссидентствующих левых интеллигентов, которых привлекала выдвинутая им неоднозначная политическая доктрина «хустициализма». Во многом родственная итальянскому фашизму, идеология «третьего пути» Перона была откровенно националистической, вопиюще авторитарной и пренебрежительно отзывающейся как о капитализме, так и о коммунизме. Популярная среди большинства рабочего класса Аргентины, эта политика также привлекала множество беглецов из Третьего рейха, наводнивших Буэнос–Айрес в конце 1940‑х — начале 1950‑х годов[262].

Наиболее известной личностью в колонии немецких эмигрантов был полковник Ганс–Ульрих Рудель, ас гитлеровских ВВС. Как утверждалось, молодой силезец совершил свыше 2500 боевых вылетов против союзных войск, уничтожив свыше 800 боевых машин, 500 танков и три линейных корабля. За это время Руделя 30 раз сбивали и пять раз ранили. В конце войны из–за ранения ему пришлось ампутировать правую ногу. Тем не менее Рудель продолжил свою службу в люфтваффе и не оставил штурвал самолёта. Его военные подвиги были настолько выдающимися, что Гитлер учредил лично для него специальную награду. Рудель был единственным германским военным, получившим Рыцарский крест Железного креста с золотыми дубовыми листьями, мечами и бриллиантами — наивысшее военное отличие за храбрость в ходе Второй мировой войны[263].

Глаза Руделя наполнились слезами, когда он узнал о самоубийстве Гитлера. Однако уход фюрера не подорвал нацистских убеждений аса. Проведя год в лагере для интернированных лиц, лётчик–виртуоз стал одним из главных нацистских организаторов путей ухода из страны. Он основал организацию «Kamradenwerk» для помощи тем, кто ещё находился в заключении. Он также направлял передвижение по «крысиным тропам» на север и юг. Эти тайные действия привели его к возглавлявшейся Скорцени сети «Организация бывших членов SS» (ODESSA), и два героя Третьего рейха стали друзьями на всю жизнь. Когда Скорцени приезжал в Аргентину, они проводили вместе много времени. В ходе нескольких поездок в Испанию Рудель гостил в летнем доме семьи Скорцени на острове Майорка. «Он приезжал к нам домой с целым набором деревянных ног, — с теплотой вспоминала Илзе. — Это был чудесный человек»[264].