Фашизм. Тоталитарное государство

Человек, совершивший покушение на президента США Рональда Рейгана, оказался идейно и организационно связанным с американской национал-социалистской партией, существующей совершенно легально в этой стране.

На легальном положении находятся национал-социалистские и иные неофашистские партии и группировки и в некоторых странах Западной Европы. Сегодня они малочисленны и не имеют серьезного влияния на политическую жизнь, но они не безобидны.

Одни проводят военную подготовку своих членов в полевых условиях, другие осмеливаются организовывать международные встречи и собрания, маршировать по улицам и петь фашистские песни, осквернять памятники антифашистской борьбы, нападать на синагоги или провоцировать выступления против цветного населения. Они устраивают покушения, взрывают бомбы в общественных местах, в результате чего гибнут невинные люди. Кое-где в Западной Европе периодически входят в моду то усики, то прическа «под Гитлера».

Больше всего беспокоит прекраснодушное отношение некоторых западных правительств к подобным неофашистским рецидивам — их расценивают как безобидные всплески прошлого, не представляющие собой реальной опасности. Но вряд ли надо напоминать, что поначалу партия Гитлера была пестрым сборищем людей — никто и подумать не мог, что они дорвутся до власти.

Только таким недальновидным благодушием можно объяснить то, что Гитлер и по сей день остается почетным гражданином 179 западногерманских городов[3], что его многочисленные биографии, издающиеся и свободно распространяемые многотысячными тиражами, составили вместе со всевозможными политическими реликвиями третьего рейха, продающимися по баснословным ценам, целую гитлериаду; что официальные лица и государственные институты высказываются за установление срока давности для преступлений нацизма и т.п.

Снисходительное отношение к самому преступному социально-политическому явлению XX века — фашизму находит и иные подтверждения. 15 декабря 1980 г. западноберлинский окружной суд объявил о своем решении оправдать посмертно Мариуса ван дер Люббе. Приговор, который вынес ему в 1933 году Имперский суд, был признан «явным извращением правосудия». Ван дер Люббе якобы следовало судить только как поджигателя здания. О том, что он был орудием в руках истинных поджигателей, не упоминалось ничего. О главном же подсудимом — Г. Димитрове — говорилось так мало, что по существу это решение явилось извращением исторической действительности.

Димитров представлен как самый обычный подсудимый, оправданный из-за недостатка доказательств. О его титанической борьбе против расползающейся «коричневой чумы», о мощных моральных и политических ударах, которые он нанес национал-социализму в самом начале его господства, о героическом примере Димитрова, а также о его предвидении будущего, подтвердившемся полностью, в решении не говорилось ни слова.

Создавалось впечатление, будто на Лейпцигском процессе 1933-1934 гг. рассматривалось обычное уголовное дело, будто и не было на нем столкновения двух идеологий, двух политических систем.

Еще больше тревожит благодушное отношение к возрождающимся фашистским движениям: в некоторых странах государственная полиция, руководствуясь формально-демократическими соображениями, охраняет их митинги и собрания от... демократической общественности, от антифашистов.

Вряд ли необходимо доказывать, что благодушное и снисходительное отношение к фашистской опасности, ее недооценка делают эту опасность еще более реальной.

Однако, поскольку реальность фашистской угрозы определяется не только психологическими и социально-психологическими факторами, но в гораздо большей степени обусловлена экономическими, политическими и историческими причинами, проблему нужно рассматривать шире.

Мы считаем, что вопрос о возможном возрождении фашизма нужно ставить и рассматривать строго научно, а не эмпирически и пропагандистски.

Прежде всего необходимо разграничивать, насколько фашизм изжит исторически, а насколько — политически. Как и всякое социальное явление, он подвержен обеим формам отрицания.

В первом — историческом — смысле фашизм действительно уже изжит и о его возрождении не может быть и речи. Это означает, что как идея и политическая практика, претендующая на открытие нового пути для человечества, нового порядка в мире, более высокого смысла человеческой жизни, фашизм потерпел крах полностью и безвозвратно.

После разоблачений в конце второй мировой войны, и особенно после Нюрнбергского процесса, сделавшего всеобщим достоянием многочисленные документы о чудовищных преступлениях нацистов, фашизм больше не мог оставаться привлекательным ни для какого народа. Для человечества он — уже «отработанная» идея.