Фашизм в Англии

Чтобы встретить это положение во всеоружии и использовать его быстро и решительно, организация фашистов должна была быть очень многочисленной, иметь железное руководство и пользоваться уважением больших слоев общества. Но уже в 1937 г. интерес к Мосли стал заметно остывать. Все труднее становилось находить помещения для его огромных митингов: владельцы залов слишком хорошо запомнили Олимпию. И газеты, словно сговорившись, уделяли все меньше места сообщениям о деятельности Б. С. Ф. Ист-энд как арена для демонстраций фактически отпал, и Мосли обратил было свои помыслы на южную часть Лондона. Но в южном Лондоне рабочие ненавидели фашизм так же, как в Ист-энде, в чем Мосли убедился 3 октября 1937 г., когда провел демонстрацию 2 тысяч чернорубашечников из Вестминстера в Бермондси. Этот поход, которого властям вообще не следовало допускать, закончился уличными боями, дотоле не виданными в Лондоне. Антифашисты выставили против Мосли все свои силы, и к ужасу обитателей, их тихие воскресные улицы превратились в поля сражений, а крылечки домов — в перевязочные пункты, где действовали работники Сент-Джонскои больницы. 2500 пеших и 50 конных полисменов очищали улицы и сносили баррикады, преграждавшие дорогу фашистам. Полиция, работая дубинками, раз за разом врезалась в ряды антифашистов, чтобы хоть на несколько сот ярдов расчистить путь для колонны Мосли; в переулках лежали раненые, сбитые в этих атаках, среди них много женщин; свыше 100 антифашистов было арестовано.

В ту пору Мосли немало тревожила деятельность «Национал-социалистской лиги» — фашистской группы под руководством Уильяма Джойса и Джона Бекета, отколовшейся от Б. С. Ф. Мосли дал «отставку» этим двум фашистским лидерам в середине марта 1937 г., через несколько дней после того, как были объявлены результаты выборов в Совет Лондонского графства. Истинная причина раскола не была обнародована. Мосли заявил в печати, что ему пришлось провести «сокращение платных сотрудников». Своему особому отряду «Сильная рука» он толковал о необходимости «жертв» и о том, что сам он уже отдал движению девять десятых своих доходов. Бекет утверждал, что он и Джойс стали жертвой «злостных мелочных интриг» внутри Б. С. Ф., а Джойс жаловался на то, что Мосли «добивается положения единоличного диктатора континентального типа, при котором никому нельзя слова сказать». Последнее звучит особенно неубедительно, если учесть подлинную причину отставки Джойса. Дело в том, что Мосли и его главный помощник не сошлись в вопросе об отношении Б. С. Ф. к нацистской Германии. Оба они, разумеется, вполне сочувствовали и внешней и внутренней политике Гитлера, но Джойс настаивал на неограниченной пронацистской пропаганде, а Мосли и его генеральный директор Фрэнсис Хокинс в то время рекомендовали некоторую сдержанность. Для Джойса, как начальника отдела пропаганды (Бекет был редактором «Экшен» и «Блэкшерт»), не было третьего пути: он должен был либо принять директиву лидера либо уйти из Б. С. Ф. Он ушел, а с ним ушел и Бекет.

Полиция в Ист-энде расчищает путь для фашистской демонстрация.

С помощью своего пропагандистского листка «Хелмсмен» («Рулевой») Джойс и Бекет привлекли в ряды «Национал-социалистской лиги» много горячих приверженцев нацистского режима; среди них были и перебежчики из Б. С. Ф., которые своими проделками в Ист-энде и других районах Лондона без конца доставляли неприятности уже порядком издерганному лидеру с Грейт Смит-стрит (Б. С. Ф. уже давно выехал из своего роскошного помещения на Кингсрод в Челси). В октябре 1938 г. Джон Бекет, — возможно, опасаясь растущего нацистского фанатизма Джойса, — порвал с «Национал-социалистской лигой» и стал одним из основателей «Британской народной партии», о которой речь пойдет ниже. А Уильям Джойс до самого своего отъезда в Германию занимался совсем уже темными делами. Единственным источником его дохода в это время было ежемесячное пособие от богатого немолодого поклонника-шотландца, проживавшего в Сассексе.