Фата-Моргана №4

Коротышка при первых же словах повернулся. И теперь он уставился в глубину зала. Там было слишком темно, и он едва мог видеть, едва различал что-то. Рука в перчатке покоилась на шарнирном окошечке проекционной будки.

— Я хотел бы увидеть Гарри. — Мужчина прикрыл рукой глаза и искоса поглядывал.

— Он завтракает, — проскрипели оконные петли. — Он должен подойти к дневному сеансу.

— Хорошо. Я подожду. — Мужчина сел на сцене нога на ногу. Подпер подбородок и сидел, покачиваясь. — Дневной сеанс в час. Не так ли?

— Зачем тебе нужен Гарри? — Две руки в перчатках на подоконнике. — Ты ему друг?

— Да, — ответил мужчина. — Я всегда любил мультфильмы с участием Гарри Зайца. — Он улыбнулся. — Я, как ребенок, приходил каждую субботу прямо сюда, в «Байжоу».

— В самом деле? Вот я сейчас проверю. — Руки в перчатках держали кусок веревки. — Что я делаю?

— «Колыбель для кошки»? — Мужчина, спотыкаясь, вскочил на ноги. Искоса уставился. — Да, точно. «Колыбель для кошки». замолчал. — Но это же трюк Гарри Зайца.

— Почти угадал. А сейчас? — Веревка соскользнула на пол. — Посмотри на мои руки. Что ты видишь?

— Только четыре пальца. — Мужчина протер глаза. — И перчатки. Но ведь это означает…

— Почти угадал. Я Гарри Заяц. — Руки в перчатках помахали ему. — Извини за ложь. — Наступила тишина. — Ну, то, что я сказал про завтрак. — Руки в перчатках сжались в кулаки. Но я должен быть осторожен. Они преследуют меня.

— Кто «они»?

— Мои создатели. Те, кто меня нарисовал. — Руки в перчатках крепко сжались в кулаки. — Студия прекратила производство мультфильмов. Меня должны были похоронить…

— Но ты исчез. — Глаза мужчины наполнились слезами. — Почему же они хотят тебя вернуть?

— Потому что они установили на меня авторское право.

Руки в перчатках.

— Они мои владельцы.

— Но ты мне нужен. Я люблю Гарри Зайца.

— Меня любят многие. Они приходят сюда. Только чтобы посмотреть на меня.

Меня зовут Джек Джексон. Я адвокат кинокомпании «Голубые крылья», бывшего создателя мультфильмов с участием Гарри Зайца. Два месяца назад Гарри Заяц исчез из музея классики передвижных картинок, принадлежащего компании. Вчера на дневном сеансе в «Байжоу» закончилась охота на человека. Кинотеатр был переполнен подростками.

Гарри Заяц стоял на сцене, а я кричал:

— Гарри Заяц принадлежит «Голубым крыльям»! — Рядом со мной сидел толстый коротышка. Он заплакал. Я дал ему носовой платок. — Гарри Заяц должен вернуться в музей.

— Я никогда не вернусь. Я принадлежу людям. — Гарри переминался с ноги на ногу. — Народ…

— Авторское право принадлежит «Голубым крыльям».

Я вызвал полицию.

— Гарри Заяц нужен людям. Мультфильмы с моим участием больше не идут. У них есть только я.

— Виноват, но закон гласит…

Большинство людей плакали. Громче становились звуки полицейской сирены. Я сел.

Гарри Заяц улыбнулся и прислушался. Он щелкнул пальцами, и появились ножницы. Затем он произнес:

— Я останусь с людьми, — и отрезал себе правую ногу. Затем левую ногу. Оба уха. И левую руку до локтя.

Я вскочил и закричал:

— Гарри Заяц принадлежит «Голубым крыльям»!

Затем я сел. Проход заполнился людьми.

(Перевод с англ. Молокин А., Терехина Л.)

Пол Андерсон ЧЕТЫРЕЖДЫ ЕВА

1

Монолог Арсанга затягивался.

— Очень жаль, — бубнил он себе под нос, — хотя это осознали задолго до нашего рождения. Скорее всего, еще во времена открытия протеиновых структур и вызванного этим открытием бурного развития новых отделов в биохимии. Про последовавшие почти вслед за этим открытия в астрономии… Я уже не говорю… Да. Так вот… Как я уже говорил, очень жаль, что процент планет, пригодных для жизни какого-то определенного вида живых существ, ничтожно мал. Природа в своем творчестве весьма разнообразна и изобретательна. В придачу надо не забывать, что и этот ничтожно малый процент миров, пригодных для жизни, уменьшается, если учесть, что на многих из них есть свои, и часто весьма развитые, цивилизации. Мне кажется, что появление незваных соседей кого-либо из них обрадует…

Терезина Фабриций в отчаянии покосилась на одну из стен гостиной, представляющую из себя огромный экран с изображением звездного неба, окружавшего корабль. Пространство на экране сияло и переливалось сотнями бриллиантов звезд. Но, увы, и это не могло улучшить ее настроения… Она ощущала себя мухой, угодившей в паутину, сотканную из бесконечных банальных монологов, и не было никаких шансов на побег из этой западни. И как только она умудрилась забраться в эту ловушку?

По характеру Терезина была доброй и ласковой девушкой, и она не решилась оборвать Арсанга, когда тот в первый раз поймал ее за запястье и начал вещать. Но разве она могла предвидеть, во что это выльется? Она впервые отправилась в столь дальнее путешествие. Более опытные пассажиры, знавшие, что самым большим недостатком в дальних полетах является скука и каждый старается избавиться от нее всеми доступными способами, безошибочно распознали в Арсанге хронического болтуна и старались держаться от него подальше.