Фата-Моргана №7

«Следующая экспедиция на Вэйнамо будет преследовать определенную цель — пятьдесят военных крейсеров попытаются разрушить экономику планеты, все промышленные объекты подвергнутся нападению, и правительство вынуждено будет капитулировать. Армия Черткоя захватит множество пленных, большинство из которых умрут в пути, а выживших подвергнут варварским операциям на мозге, выжмут из них всю информацию и отправят в шахты. А если состоится третья экспедиция, то на Вэйнамо высадится тысяча кораблей, если не больше, и тоща будет одержана окончательная победа. Но это произойдет лишь через сорок пять лет, именно столько времени уйдет на то, чтобы добраться до Вэйнамо и вернуться обратно. Значит, те люди, которым удастся выжить после второй экспедиции, смогут располагать запасом времени в тридцать лет. Мой сын Хаук, если он только жив, сможет за это время воспитать собственных детей. Но осмелится ли он…»

— Я поселюсь на Вэйнамо после третьей экспедиции, — неожиданно изрек Голиев. — Подумать только, целый мир только и ждет, когда же его начнут осваивать по-настоящему.

— Я могла бы помочь тебе во время экспедиций. Ведь мне известно множество нюансов, которые ты можешь не учесть, — намекнула Элва.

— Давай не будем к этому возвращаться, — оборвал ее Корс. — Ты же знаешь, что я не могу взять тебя с собой…

— Но ведь ты будешь командовать эскадрой.

— Да. Но как ты не понимаешь, у нас строгая дисциплина, и вообще такое не принято на военных кораблях.

Элва обиженно потупилась и сказала:

— Все, что угодно, только не оставляй меня здесь одну.

— Мой старший сын обещал позаботиться о тебе. Он не так уж плох, как ты о нем думаешь. Ты только должна будешь смириться с некоторыми его странностями. А через тридцать лет мы снова встретимся.

— Да, конечно. Но тогда я успею состариться. А почему бы тебе не вышвырнуть меня на улицу прямо сейчас, и никто не станет досаждать тебе глупыми просьбами.

— Ты прекрасно знаешь, что я так не поступлю, — жестко ответил Голиев. — Ты единственная женщина, к которой я испытываю подлинные чувства.

— Если ты действительно хочешь мне добра, то…

— Не принимай меня за глупца, Элва. Я прекрасно понимаю, что ты сбежишь от меня к своим при первом удобном случае.

— Если ты обо мне такого мнения, нам не о чем больше говорить, — медленно бросила Элва и отвернулась.

— Ну что ты, моя радость, я о тебе самого высокого мнения, виновато прошептал Корс и положил руку ей на плечо. Она резко отстранилась, и он озадаченно сказал: — Знаешь, если ты так хочешь, я попробую добиться для тебя должности на флагманском крейсере. Но предупреждаю: война — зрелище не из приятных.

— Сначала ты счел меня предательницей! — взорвалась Элва. — А теперь ты назначаешь меня слабонервной истеричкой.

— Прости меня, любимая.

— Продолжай, пожалуйста, Корс. Ты любишь меня… оскорблять, — язвительно сказала она, радуясь в душе и думая: «Все-таки, непоколебимый капитан, ты подчинился мне!»

553 А.С.С.

Атомная ракета, попавшая в центр города Юваскула, имела радиус тотального поражения всего в десять километров, поэтому большая часть города была сметена взрывной волной и охвачена пожарами.

Элве казалось странным, что она более остро переживает гибель Старого Города, нежели десятки тысяч смертей, когда в момент взрыва превратились в пепел мужчины, женщины, старики и дети. Она с ужасом и болью осознала, что нет больше хижины, построенной первыми поселенцами Вэйнамо, нет древней церкви Святого Ярви с красивыми мозаичными окнами и ратушей, не существует и музея искусств, который она посещала в детстве, разрушен университетский корпус, где она училась несколько лет и где познакомилась с Карлави..

«Я вечная дочь Вэйнамо, — думала Элва, ощутив жестокие угрызения совести. — И мне больно смотреть на то, как гибнет достояние моего народа, накопленное веками. Но воякам с Черткоя на это плевать, ибо у них нет прошлого, достойного воспоминания».

У Элвы был пропуск, позволявший ей свободно передвигаться в пределах тыловых укреплений черткойской армии, и как только Голиев оставил ее одну, она позаимствовала легкий аэрокар на флагманском крейсере и умчалась на передовую. Ей пришлось пролететь сотню миль под багровым от зарева пожарищ небом родной планеты, и сердце ее сжималось от боли и тоски. Затем она посадила летательный аппарат и полдня добиралась на грузовике, вместе с солдатами, которые поначалу встретили ее сальными улыбочками и шутками, но когда она показала им свой пропуск, завизированный самим Корсом Голиевым, они тотчас заткнулись и чуть ли не встали по стойке «смирно».

Жители Вэйнамо оказывали ожесточенное сопротивление, несмотря на то, что уступали противнику в численности и — качестве вооружения. В каждой деревне черткойцев ждали вооруженные охотничьими ружьями трапперы и лесники, каждая тропинка и дорога стала смертельно опасной ловушкой. Вооруженные формирования Вэйнамо применяли в боях атомную артиллерию и ракетную технику, и все же они не могли сдержать агрессоров.