Fata morgana (Мираж) (СИ)

Мы не можем исключить или уничтожить друг друга, мы лишь можем бороться за преобладание над другим видом материи. Однажды, Свет захотел получить преимущество, и создал ликанов, наполнив их избытком своей энергии, я не желал уступать, и создал котов, напоя их Тьмой. Люди были лишь пробой, этапом на пути создания наших новых творений.

Теперь, борьба стала более захватывающей, мы наслаждались своими интригами, и я преобладал в мире долгие тысячелетия. Мои творения сеяли ужас на земле, упиваясь безумием, которое я дал им. Ибо безумие и есть хаос разума. И я наслаждался этим.

Не обманывайся моими речами девочка, я мало чем отличаюсь в этом от котов, безумие - это часть меня, и я могу освободить ее в любой момент. Просто уже давно не вижу в этом забавы для себя. Вот только, создавая их, я не удосужился уравновесить их безумие и ярость контролем. Им приходится бороться за обладание этим даром со своей сущностью, и мало у кого достает терпения ломать себя.

Прошло время, и расстановка сил была изменена, глупые творения Света, поддавшись на учения людей, решили уничтожить Тьму в мире. А светлая материя не заложила в них подчинения себе, давая свободу трактовки поступков. Как не разумно, ты не считаешь? - Задал риторический вопрос Мрак. - Эти благодетели мира исказили представление обо всем, даже о самом Свете. Они вмешались в нашу борьбу, выходя из-под контроля своего создателя, нарушая все наши планы.

- Подожди, - прервала голос Оливия. - Но если разные виды ликанов были созданы разными творцами, почему мы все рождаемся в одних семьях? Я ничего не понимаю.

- Ты просто не хочешь понимать то, что я говорю тебе, Оливия. Нет Тьмы без Света, и Света без Тьмы. Это просто невозможно в этом мире. Ни я, ни Свет не могли сотворить что-то, не вложив в творение частичку своей противоположности. Вы - единый вид, созданный по образу и подобию друг друга. Просто, представь себе, что каждый из нас готовил себе армию, изначально усиливая необходимые качества в своих солдатах, отобранных из общей ветви эволюции. Ты же слышала об опытах людей в генетики? Вот и попробуй смотреть на это с такой точки зрения. Так тебе будет проще, я думаю.

Тьма клубилась, ее переливы образовывали причудливые узоры на поверхности этой дыры пространства, и Оливия почти могла увидеть то, о чем говорил Мрак. Она представляла, как два вида материи, две энергии, кружились во вселенной в вечном противостоянии. Девушка "видела", как появились люди и ликаны, и вполне могла вообразить, опираясь на свое видение, время, когда Тьма преобладала. Она погрузилась в свои раздумья, и голос Мрака затих, оставляя ее в тишине.

Дверь хлопнула, вырывая девушку из стремительного потока мыслей, в котором она тщетно пыталась уловить что-то еще. Что-то очень важное. Мрак сказал, что у нее есть все знания о мире, но она не хочет понять его. И какая-то мысль пыталась пробиться к ней через защиту ее нежелания. Но не успела. Оливию грубо вернули в реальность громкие мужские голоса.

Габриель несся обратно в поселок. Он что-то говорил Оливии про необходимость контроля? Ха -ха, он не имел и толики самообладания все это время. Дьявол! О каком контроле могла идти речь, когда он ушел, так и не объяснившись? И все равно, на какой бы безопасной территории не находилась его любимая, он никогда не будет спокоен вдалеке от нее.

Кроме всего прочего, мужчину не радовало предстоящее объяснение. Было бы глупо рассчитывать, что Оливия простила его. Габриель понимал, что обидел ее своим поведением, но разве он мог поступить иначе? Разве мог подвергнуть любимую хоть малейшей опасности? Особенно после странного самочувствия девушки накануне. Ведь так и не смог мужчина добиться у нее вразумительного ответа, что послужило причиной полуобморочного состояния, стоило той выйти на улицу. Габриель не сомневался в своем выборе, не смотря ни на что.

В этом клане все прошло почти так, как они и планировали. Существовали законы, разработанные еще в древности, которые регулировали действия тех, кто хотел завоевать соседний клан. Хиллес уверял его, что именно кошки, чтобы как-то контролировать свою жажду к войне и боям, придумали этот свод правил. Но Габриель не был уверен, так ли это на самом деле. Или же старейшина относился к тем, кто склонен искать свои корни в каждом, хоть сколько-нибудь значимом событии.

Таким образом, Габриель вызвал главу соседнего клана на бой за право управления.

А три, отобранных им бойца, вызвали сильнейших воинов этого клана. Они победили во всех боях. И нынешнее состояние Габриеля, как нельзя лучше помогло им в этом.