Фата-Моргана №6

— Я помню последнюю вашу лекцию в Гарварде, — сжав руки, продолжил Фельдман. — Сэр, вы были так стары! Мне хотелось плакать, глядя на вас. Такое усталое, дряхлое тело…

— Хотите что-нибудь выпить? — спросил Кэссиди, держа в руке бокал.

— Боюсь, что для такой посуды мое новое лицо не подходит, — усмехнулся Майер. — Уж лучше миска.

— Вы правы, — сказал Кэссиди. — Мы дадим вам миску. О боже!

— Сэр, простите нас, — вмешался Фельдман. — Нам крепко досталось. Ужасное напряжение… Целую неделю мы не выходили из операционной, почти не спали; временами у нас просто руки опускались, сэр…

— А вот и ваша миска! — воскликнул Лупович. — Сэр, вам виски или джин?

— Простой воды, пожалуйста, — попросил Майер. — Могу я встать, как вы думаете?

— Только не волнуйтесь. — Лупович снял его со стола и осторожно опустил на пол.

Профессор пошатнулся, но все же устоял на всех четырех ногах.

— Браво! — раздалось вокруг.

— Мне кажется, завтра я смогу начать работать, — сказал Майер. — Но для того, чтобы я смог писать, нужно придумать какой-нибудь механизм, думаю, это будет не очень сложно. Разумеется, возникнут и другие трудности. У меня в голове не все прояснилось.

— Самое главное — не торопиться!

— О, нет! А где здесь ванная?

— Зачем? — переглянулись молодые люди.

— Заткнитесь, идиоты! Вот сюда, сэр. Я помогу вам открыть дверь.

Оценивая на ходу преимущества передвижения на четырех конечностях, Майер последовал за врачом.

Вернувшись, он обнаружил, что в комнате идет разговор о технических подробностях операции:

— …впервые за миллионы лет!

— Я не согласен. Можно сказать…

— Мальчик, не читай лекции. Ты же знаешь, одна неприятность лезла на другую. Нам просто повезло!

— Ну уж нет! Из этих биоэлектрических изменений некоторые…

— Тише, он идет!

— Слишком много ходить ему пока не следует. Ну, малыш, как ты себя чувствуешь?

— Я вам не «малыш», — ответил профессор. — Я достаточно стар, чтобы быть вашим дедушкой!

— Простите, сэр, но мне кажется, что вам пора спать.

— Да, я еще слаб, — вздохнул профессор, — и голова еще кружится.

Кент поднял его и положил на койку. Улыбаясь, очень довольные собой, они окружили его и обхватили друг друга за плечи.

— Что бы вы еще хотели, сэр?

— Вот ваша миска с водой, сэр!

— Отдыхайте, сэр, — нежно произнес Кэссиди, и непроизвольно, почти машинально, потрепал профессора по его длинной поросшей гладкой шерстью голове.

Фельдман что-то нечленораздельно выкрикнул.

— Простите, сэр, я совсем забылся, — смущенно пробормотал Кэссиди.

— Нам нужно следить друг за другом. В конце концов он же человек.

— Конечно, конечно, я знаю, но это, должно быть, от усталости… И все же он так похож на собаку, что можно забыть…

— Быстро убирайтесь отсюда! — приказал Фельдман, вытолкнув всех за дверь, и вернулся к Майеру.

— Сэр, что вы еще хотите?

Майер пытался заговорить, но слова застряли у него в горле.

— Даю слово, что это больше никогда не повторится, сэр. Ведь вы — профессор Майер.

Тело профессора вздрогнуло, и врач быстро накрыл его одеялом.

— Не расстраивайтесь, сэр, все будет хорошо, — увещевал Фельдман, стараясь не глядеть на койку. — Ведь прежде всего — ваш интеллект! Ваш мозг!

— Разумеется, — согласился профессор Майер, великий математик, — только, знаете, мне самому очень страшно, но… не могли бы вы… не могли бы вы почесать меня за ухом?

Перевод с англ. Л. Дейч