Фата на дереве

И они уже выросли, уже у Рыси сын-подросток, уже и страна та прежняя исчезла с карты мира, а баба Нина совсем не изменилась. Ну, почти совсем. Что-то, конечно, меняется. Какие-то новые черты, детали…

…Первое Птичино дачное счастье связано именно с бабой Ниной. Она жила, как им тогда казалось, далеко-далеко, за речкой с мостиком, за лесом, в большой деревне. Это сейчас Сана знает, что от дачного поселка до деревни всего-навсего километр. А тогда дорога туда казалась серьезным путешествием с приключениями.

Идешь мимо последней дачи в их поселке, проходишь полем, дальше колючие кусты дикой малины, спуск к речке. На берегу всегда рыбаки, и там нельзя шуметь, чтоб не распугать им рыбу. Но все равно – чуть ниже по течению, там, где песчаная отмель, всегда купаются дачники, оттуда доносятся голоса… Но это пусть… Главное – тут, рядом с рыбаками проходить тихо-тихо.

Над водой летают синие-синие стрекозы. И даже они не трещат своими крылышками. Бросаются к воде, словно собираясь нырнуть, но вдруг взмывают в воздух, снова бросаются… Часами можно на них смотреть…

Потом начинается деревянный мост, когда-то крепкий, из толстенных бревен. Но поставили его еще в незапамятные времена, чуть ли не при царе, как говорили взрослые, поэтому сейчас все там расшаталось… Страшно. И перила шаткие, и сам мост.

Зато когда оказываешься на другом берегу, начинается совсем другая жизнь. Левее виден зеленый-зеленый луг, на котором часто пасутся коровы, много-много, со всей большой деревни собирает их пастух по утрам и ведет щипать свежую травку.

А правее шумит, качает кронами лес.

Птича с замиранием вступала под тень вековых деревьев. «Дремучий лес, полный чудес», – все время повторяла она.

Чудеса встречались постоянно.

Дятел с красной грудкой, совсем как на картинке в книжке, стучит по стволу, стучит, никого не замечает. А они стоят и тихонечко смотрят. Какой он красивый!

И все вокруг – каждая травинка, каждый цветочек, деревце – вызывает удивление и восторг. Они все тут у себя, в своем особенном мире. Наверняка переговариваются между собой, только люди их не понимают…

Пройдя лес насквозь, попадаешь в деревню, тоже особенную. В деревне есть церковь, она открыта, там идут службы, туда можно зайти, только тихо-тихо, и постоять, почувствовав тихую радость собственной души…

В этой самой деревне и жила их молочница – баба Нина. Кто переезжал поздней весной или ранним летом на дачу, обязательно шел в деревню и «подписывался на молоко». Баба Нина заносила сведения в толстую школьную тетрадку: «Копыловым на Лесной, 12–3 литра, Сениным, ул. Р. Люксембург – 3 литра»… и так далее. Сама же и разносила заказы – в двух огромных бидонах. И как поднимала-то, вот что интересно?

Кто-то просил непременно парного, прямо из-под коровки. И баба Нина, подоив своих кормилиц, шла к дачникам, доставляя тепленькое, парное молочко. А утром приходила к тем, кто вполне довольствовался холодным молочком, из погреба.

– Великая труженица! – так говорили о Нине детям-Мухиным.

И правда – где взять столько сил? И рано утром встать, и таскать на себе эти бидоны, и за детьми смотреть…

Но Нина никогда не жаловалась. Наоборот – выглядела веселой и довольной. У нее имелось большое счастье: муж не пил. Что-то у него такое со здоровьем не ладилось – то ли язва, то ли аллергия на алкоголь, но пить он попросту не мог, хотя и пробовал по молодости пару раз. Оба раза кончились плачевно, больницей, хотя и выпито было совсем мало – для начала. В остальном же муж казался вполне здоровым, работал за двоих, дети у них рождались исправно. Вся большая семья – от мала до велика – трудилась не покладая рук.

Птича любила, когда их на летние каникулы вывозили на дачу, идти с дедом в деревню, навещать бабу Нину, оставлять заказ на молочко. И хозяйка коров тоже любила Мухиных. Причем не из сентиментальности. Просто жили они в третьем доме, если считать от конца поселковой улицы и молока заказывали помногу: каждый день по три трехлитровые банки. Еще бы! Столько детей, и каждому утром поллитровую кружку налей с куском хлеба – вот тебе и завтрак! А еще творожок делали, простоквашу…

И вот от Мухиных Нина шла уже, можно сказать, налегке, один бидон почти наполовину опорожнялся. Отсюда и любовь!

Однажды их привезли на дачу в конце мая. Поселок выглядел почти безлюдным: настоящая дачная жизнь начиналась в июне. Бабушка радовалась, что они первые запишутся у Нины на молоко. С дедом отправились девочки, Рыся и Птича.

Как хорошо после города дышалось в лесу! Счастье переполняло.

У Нины в списке они действительно оказались в числе первых. Дед степенно заговорил о делах. На заднем дворе кудахтали куры, кричал диким весенним голосом невероятно бравый петух яркой расцветки. Птиче очень хотелось туда, посмотреть на всю живность, которая так вольготно жила тут, а она-то и видела их только издалека или на картинках.

Дед договорился, что ребята будут приходить к Нине раз в неделю за яйцами.