Фата пропавшей невесты

– Да уж не от великой любви к тебе! Точнее, от великой любви, но только к деньгам твоей мамы, потому что сам он зарабатывать не хочет. Видимо, считает, что это ниже его достоинства. Зато он хочет жить в свое удовольствие, пить, нюхать кокаин, заниматься сексом со случайными девицами из клуба, которых, как и его, эти отношения ни к чему не обязывают. А тут все разом сложилось: болезнь Ольги Николаевны, то, что он знал о твоей к нему любви, то, что его бросили Света и Ванда, то, что он потерял работу и у него не было денег, – он даже часы продал, и многое другое. Если бы он тебя тогда возле рынка не окликнул, ты все же дозвонилась бы Полянской, показала ей запись и свадьбу отменили бы в тот же день. Но ты рассказала обо всем Ивану. Он очень подлый человек, поверь мне. Хотя, думаю, ты уже и сама в этом убедилась. Он сразу понял, какой ему представился шанс, и использовал его. Он предложил тебе выйти за него замуж, чтобы избежать свадьбы с Георгием, и тут же уехать из страны. И ты радостно согласилась, полагая, что он спасает тебя, а он думал только о себе и деньгах, которые ты ему после смерти матери сама отдашь, ведь ты же его любишь. А что из этого вышло, ты знаешь лучше меня.

– Я очень хотела бы это забыть, но не получается, – прошептала Люся.

– Я сейчас скажу неожиданную для тебя вещь, но это к лучшему, что все так получилось. Теперь ты знаешь истинную цену Ивану, розовые очки разбились вдребезги, и ты можешь уже трезво оценить окружающих тебя людей. Из-за своей слепой любви к Ивану ты не замечала, что есть человек, который тебя давно, беззаветно и безответно любит. Может быть, теперь ты обратишь на него внимание?

– Кто? – растерялась Люся. – У меня же никого нет, кроме Мани и… – Она обалдело уставилась на меня, а потом почему-то шепотом спросила: – Это Шурик?

В этот момент я в полной мере поняла значение слова «зависнуть», потому что именно это со мной и произошло. Я не без труда вернула на место упавшую челюсть и пробормотала:

– Хорошо, что у тебя льва нет, а то ты его Мурзиком назвала бы. Да, это Александр, – уже громче сказала я. – Человек, который всю жизнь защищает тебя от всех житейских невзгод, который еще в детстве сражался за тебя, который чуть с ума не сошел, узнав, что тебя пытались изнасиловать.

– Но я же всегда считала его своим братом, – все еще растерянно возразила она. – Я видела, как мальчишки ухаживают за девочками, которые им нравятся. С его стороны ничего подобного не было.

– Люся, а почему ты никогда не признавалась Ивану в любви? – спросила я и сама же ответила: – Можешь не говорить, я и так знаю. Ты считала его настолько выше себя, что не дотянуться, как ни старайся. Он божество, а ты далеко внизу и между вами пропасть. Вот и Александр прекрасно понимает, какая пропасть вас разделяет: кто он и кто ты. Потому он и молчит, что боится: скажет он тебе о своей любви, а ты испугаешься, потому что ответить тебе на его чувство нечем, и исчезнешь из его жизни навсегда. А ты приглядись к нему получше. Да, у него нет ничего, кроме любви к тебе, но ради этой любви он и языки выучит, и образование получит. А самое главное, ему не нужны твои деньги, ему нужна ты! Именно ты, человек Люся Большакова! Ты посиди, подумай, повспоминай ваши отношения с самого детства и убедишься, что я права.

– Хорошо! – неуверенно и все еще недоверчиво пообещала она.

– Только знаешь что, до революции было такое очень хорошее выражение: «Не чувствую себя в состоянии составить ваше счастье». Вот если ты поймешь, что Александр все-таки не твой человек, не давай ему надежду, чтобы потом ее разрушить. Это будет жестоко и несправедливо по отношению к нему, он это не заслужил.

Люся, подумав, покивала и спросила:

– А с мамой-то мне как помириться?

– Напиши ей письмо, а я передам и прослежу, чтобы она его прочитала. Только не на компьютере, а от руки – не бухгалтерский же это отчет. Напиши, как ты ее любишь, что просишь прощения, что, к счастью, теперь поняла, почему у вас были именно такие отношения, что очень ценишь ее заботу о себе, что сожалеешь о том, что так поздно узнала правду. В общем, напиши все, что ты чувствуешь. – Люся понятливо покивала. – А еще… Я не знаю, насколько это реально… Но не мог бы твой отец в Тарасов прилететь?

– А он уже здесь, – неожиданно ответила она. – Я же его предупредила, что прилечу, а не прилетела. И номер мой не отвечал. Он там с ума сходил от беспокойства, вот и прилетел. Он в гостинице живет, потому что я его к нам домой вести побоялась – там же Титова.

– Тогда давай сделаем так. Ты напишешь письмо, и мы, все втроем, поедем к твоей маме. Я отдам ей письмо, а когда она его прочитает, тебя с твоим папой позову. Я думаю, вам найдется что обсудить.

– Ой, спасибо большое! – обрадовалась Люся. – Папа знает, что мама будет в Израиле оперироваться, он там уже и справки навел, и знакомых нашел, в общем, позаботился о том, чтобы все было на самом высоком уровне.

– Все! Беги! И постарайся, чтобы письмо было от души написано, а не для проформы.