Fatal amour. Искупление и покаяние (СИ)

Весь день Марья Филипповна не находила себе места. С самого полудня она меряла нетерпеливыми шагами гостиную, время от времени выглядывая в окно, едва ей казалось, что послышался шум колёс подъезжающего экипажа. Елена Андреевна, чувствуя её раздражение и злость, не отважилась на расспросы, полагая, что придёт время, и Марья сама выложит всё, как на духу. Заслышав голоса из вестибюля и распознав голос золовки, Марья Филипповна, позабыв о всякой сдержанности, что надобно было бы проявить хотя бы в присутствии прислуги, распахнула двери гостиной и разгневанной фурией застыла на пороге.

— Я полагаю, что вас можно поздравить с обручением?! — Громко осведомилась она, едва княжна развязала ленты перелины и передала её лакею.

— Nous pouvons parler dans un autre endroit? (Мы можем поговорить в другом месте?) — Софья нахмурилась. — Moi il у a de quoi dire, mais ce n'est pas conqu pour les oreilles de la domestique. (Мне есть о чём сказать вам, но это не предназначено для ушей прислуги), — попеняла она княгине на её неподобающее поведение.

— Oui. Dans la bibliotheque. (Да, пройдёмте в библиотеку), — тотчас сменила тон Марья Филипповна.

Пока лакей зажигал свечи в канделябре на массивном письменно столе, они обе хранили молчание, и только тогда, когда за ним закрылась дверь, заговорили одновременно.

— Я полагаю, вы были у Ефимовского? — Обвинительным тоном осведомилась Марья Филипповна.

Княгиня целый день думала о том, целый день подогревала в душе гнев и обиду и оттого плохо владела собой.

— Вам никто не давал права говорить со мной в подобном тоне! — Повысила голос княжна.

Щёки Софьи порозовели, тёмные очи гневно сверкали в полумраке помещения.

— Вы не ответили, — Марья вызывающе вздёрнула подбородок.

— Илья Сергеевич говорил со мной о браке, но предложения ещё не сделал, потому говорить о помолвке преждевременно, — Софья устало опустилась в кресло.

— Так вы были у Урусова? — Сконфуженно пробормотала Марья Филипповна.

— Нет, — пристально гладя в глаза своей belle-sur, отозвалась княжна. — Я не ездила к Урусову. Вы правы. Я была с визитом у Андрея Петровича.

Губы Марьи сложились в презрительную усмешку.

— Безусловно. Le forgeron de son bonheur. (Каждый сам кузнец своего счастья). Иной шанс вам более не выпадет.

— Вы заблуждаетесь, — княжна, вздохнув, подняла руку ладонью кверху, призывая княгиню умолкнуть. — Позвольте я вам объясню, с какой целью нанесла сей визит, хоть видит Бог, после ваших слов, я того делать вовсе не обязана.

— Я слушаю вас, — Марья Филипповна присела на стул, сложив руки на коленях, дабы унять дрожь в пальцах.

— Полагаю, вам известно об обещании, что Nicolas вынудил дать его сиятельство графа Ефимовского, — начала Софья.

Марья нехотя наклонила голову в знак согласия.

— Безусловно, вы вряд ли заслуживаете снисхождения, — нахмурилась mademoiselle Куташева, — но Андрей любит вас. Право, не понимаю, за что. Но мы все не властны над собственными чувствами, а я так сильно люблю его, что не смогу заставить его страдать. Я поехала к нему, дабы сказать, что освобождаю его от данного слова, — выдохнула она.

Марья Филипповна ошеломлённо воззрилась на золовку.

— Вы либо дура, либо святая, Софи, — пробормотала она.

— Святая дура, — Софья горько усмехнулась. — Об одном прошу вас. Ради памяти моего брата, ради вашего сына, что носит фамилию Николя, откажитесь на время от встреч с Ефимовским. Не позорьте моего брата хотя бы после его смерти. Истечёт срок траура и в вашей воле будет поступить так, как вам подсказывает сердце и совесть, ежели она есть у вас, а пока дайте мне слово, что не станете более видеться с ним.

— Я даю вам слово, что не стану предпринимать попыток увидеться с Andre до окончания траура, — с трудом выговорила Марья Филипповна.

Щёки княгини пылали от стыда, от осознания того, что выпади ей самой такой шанс, она бы не преминула им воспользоваться.

— Пожалуй, будет лучше вернуться в Сосновки, — тихо заметила Софья.

— Подальше, — эхом отозвалась Марья Филипповна. — Как только погода восстановится, и подсохнут дороги, так и поедем. Впрочем, вам не обязательно уезжать, Софи. Маловероятно, что Илья Сергеевич поедет в Петербург до начала сезона.

— Стало быть, увидимся в Петербурге во время сезона, — закончив на этом разговор, княжна поднялась с кресла.