Фатальная ошибка

— Консультирование, психологическая помощь — ответила она. — Измученные мужьями женщины, избитые дети, брошенные старики — все они попадают в больницу и нуждаются в том, чтобы кто-нибудь помог им восстановить душевное равновесие. — Ее голос звучал равнодушно и терпеливо и не соответствовал тому, о чем она говорила. — Я, собственно, занимаюсь тем, что облекаю в научные термины выбитые зубы, синяки, резаные раны и сломанные конечности.

Она ждала меня с сигаретой в зубах, делая глубокие затяжки и выкуривая сигарету до самого фильтра. Я пересек темную автостоянку и подошел к ней.

— Я не знал, что вы курите.

— Я и не курю, — ответила она, еще раз глубоко затянувшись. — Только здесь. Две сигареты в неделю. По одной во время полночного перерыва. Вернувшись домой, я выбрасываю пачку вместе с оставшимися сигаретами, а на следующей неделе покупаю новую. — Она улыбнулась. — Курение — небольшой грех по сравнению с тем, что я вижу здесь. Ребенок, чьи пальцы регулярно ломает выживший из ума отчим. Или женщина на восьмом месяце беременности, которую избивают металлической вешалкой для пальто. Самые обычные вещи. Жестокость. Обыкновенное уродство нашей жизни. Удивительно, как жестоки мы бываем по отношению друг к другу, не правда ли?

— Да.

— Так что еще вы хотите узнать?

— Скотт, Салли и Хоуп не хотели действовать вслепую, без уверенности в благоприятном исходе?

Она молча покачала головой. В это время ночная тишина взорвалась режущим слух завыванием сирены «скорой помощи». Призыв к немедленным действиям может звучать по-разному.

32 Первый действенный план

Они собрались уже вечером. В комнате царила атмосфера беспомощности. Особенно угнетенный вид был у Эшли. Она забралась с ногами в кресло, укрывшись пледом и держа в руках старого плюшевого медвежонка, чье ухо было частично изгрызено Потеряшкой.

Глядя на окружающих, Эшли думала, что сама виновата в том, что оказалась в таком отчаянном положении, хотя вроде бы не совершала ничего такого, что могло бы привести к этому. Она уже плохо помнила ту единственную ночь, когда спиртное толкнуло ее в постель с О’Коннелом, как и предыдущий разговор с ним, во время которого он произвел на нее впечатление тем, что отличался от всех ее приятелей-однокурсников, и она согласилась пойти с ним в ресторан.

Теперь она считала себя наивной и глупой. И не имела ни малейшего представления о том, что ей делать. Переводя взгляд с Кэтрин на Хоуп, с матери на отца, она сознавала, что вовлекла их в неприятную историю. В разной степени, конечно, но все они были в опасности. Эшли хотела извиниться перед ними, и с этого начался их разговор.

— Это я во всем виновата, — сказала она.

— Не говори ерунды, — тут же откликнулась Салли. — Ни к чему винить себя. Это никому ничего не даст.

— Но если бы я не…

— Ты допустила ошибку, — перебил ее Скотт, — но мы уже говорили об этом, и нет смысла к этому возвращаться. Мы все усугубили опасность, полагая, что имеем дело с разумным человеком. Мы все виноваты в том, что не увидели, на что он способен. Но теперь глупо обсуждать, кто насколько виноват. Твоя мать права: сейчас перед нами стоит только один вопрос — что делать дальше?

— Я думаю, не совсем так, Скотт, — медленно произнесла Хоуп.

— Почему? — повернулся он к ней.

— Вопрос в том, как далеко мы готовы зайти.

В комнате повисла тишина.