Фатальное колесо

Услышав первые возмущенные интонации, я оставил Ричарда на расправу, а сам нырнул под воду. Даже вмешиваться не буду.

Тишина! Глубокая гнетущая тишина. Только шорох в ушах от перепадов давления. Без маски все вокруг кажется расплывчатым и зыбким, но когда это останавливало приморских мальчишек?

Чуть дальше от берега дно уже освещается солнцем. Там носятся блестящие стайки рыбок, загадочно шевелятся водоросли и виден остов какой-то ржавой конструкции. Обычное дело в местах, переживших страшную войну. Под водой гулко, на пределе слышимости что-то застучало. Где-то работал дизель на какой-то небольшой посудине. В воде звук далеко слышно.

Была еще надежда, что в этом загадочном месте я обнаружу какой-нибудь подводный ход. Или пещеру. Да, только напрасно. Облазил всю подводную часть пятачка, и в ширину и в глубину. Ничего не было. Разочарованный, я вынырнул и поплыл на сушу.

Ирина уже смеялась, сидя на матраце и целомудренно прижимая полотенце к груди. Ричард, отчаянно коверкая слова и постоянно меняя окрас лица, тужился придумать очередную шутку.

Я решил не вмешиваться во «взрослые разговоры» и уселся на камнях неподалеку. В бухту со стороны города заходил служебно-разъездной катерок. Наверное, с госпиталя. Вон сколько «синьки» на борту. Тюки какие-то. Бытовуха.

Скучая, я полез в плавки за биноклем. Ну, да. Типичная хозяйственная машина, только морская. Матросики синеют. А вон и гроза морей — капитан пиратского корвета. Стоит на корме, широко расставив ноги. Ну, точно — настоящий флибустьер. И весь в черном, как положено…

Я увеличил приближение на максимум. Черной оказалась… знакомая форма морского пехотинца. Такую здесь на базе носит только… папа Трюхин!

Дядя Саша!

Я впился в окуляр. Что у него там на животе? Ремешком накинуто на шею?

Я перестал дышать.

Это был фотоаппарат.

И Трюхин, не поднимая его к глазам и отвернувшись от матросов так, чтобы не было заметно, прямо с живота размеренно щелкал затвором…

… точно в моем направлении.

И в направлении той самой загадочной площадки.

Лес за деревьями неожиданно стал отчетливо виден.

Глава 32

Я заметался по берегу.

Вот! Вот оно — недостающее звено. И все это было на поверхности! С того самого момента, когда я ткнулся носом в толстый голубой живот инспекторши на лестничной клетке у Трюхинской квартиры. Ведь тогда еще казалось подозрительным — как она так быстро появилась в логове малолетнего поджигателя? Да наплевать ей было на Трюху. Ей нужен был Трюханов-старший. Которого у нас во дворе все давно уже сократили до «Трюхина». И мне не показалось, что он кого-то ждал, специально оказавшись дома в служебное время Он точно ждал! Своего заказчика.

— Сворачиваемся, — угрюмо буркнул я, в спешке пробегая мимо Ирины с Ричардом в сторону лестницы, ведущей вверх. Причем, получилось так, что «сворачиваемся» подошло обоим.

Ирина явно хотела что-то сказать, но мешало присутствие американца.

А, ладно! Потом. Все потом.

Сейчас у меня появилась сумасшедшая идея, и ее успех зависел только от моей личной стремительности. И пешей быстроходности.

Яхт-клуб совсем рядом.

Я влетел на территорию и помчался к яхте. Надо было переодеться и бросить ласты. Мельком заметил представительную группу офицеров, желтеющую у административного корпуса. Видимо, ожидали приезда начальника политотдела. Вот будет удачно, если он действительно захочет неожиданно приехать!

Хотя, сомневаюсь.

Мой рывок по «охраняемому объекту» если и заметили, то, полагаю, там было кому все это правильно объяснить. Остальное додумают сами. Не маленькие.

Я уже бежал обратно, спешно проворачивая в голове варианты развития ситуации. Минут через пятнадцать я уже со всех сил лупил кулаком в оцинкованную дверь КПП. Той самой войсковой части, где в хозяйственном секторе служил Родине старший мичман Трюхин. Благо, от яхт-клуба не далеко.

— Открывай! Открыва-а-ай!

Дверь открыли. Ошарашенный матросик с типичной внешностью обитателей Малороссии недоуменно оглядел окрестности вокруг меня. Потом соизволил опустить взгляд пониже. Не верилось ему, что столько шума создал вот этот клоп.

— Ты чого, хлопчик? Сказывся?

— Трюханова! Срочно! Мичмана! Пожалуйста!

— Так, що трапылося то, шалэнный?

— Ключи от его квартиры надо. Заливает он нас, видишь, волосы мокрые, — на ходу сочиняю я, — Милиция дверь собралась ломать, меня послали, сказали, долго ждать не будут.

— А ну, погодь… Эй, Зафар. Зафа-ар! Годы спаты! А ну-ка швыдко бижи на склад та покликай Трюфела до сюды. Кажешь, якийсь хлопчик його терминово кличе. Що? Та немаэ там телефону. Швыдко давай, цурка нэросыйський!

— Слышь, матросик! Давай я с ним, а? Ну, быстрее так получится!

— Неможливо! — сказал матросик, как отрезал, — Охоронна зона! Забороненно!

И здесь «охоронна зона». Впрочем, молоток! За это уважаю. В моей воинской части в свое время кэпэпэшники были гораздо разлохатистей. По крайне мере, пацана в такой ситуации точно бы пропустили…

— Може бути, якийсь кран забув закрити, — стал философски рассуждать неподкупный страж, прислонившись к стенке и закуривая «Ватру», — Або трубу прорвало якусь… проржавила мабуть…