Фатальное свидание с парфюмером

Мы уже подъехали к офису «Облачка», и вдруг с этим уверенным в себе молодым человеком стало твориться что-то неладное. Он свернулся чуть ли не пополам и, застонав, схватился за сердце. Потом принялся шарить трясущейся рукой по карманам.

— Что, что с вами? — не на шутку перепугалась я. — Вы больны?

— Да, сердце, — тихо ответил мне Николай. — Где-то в кармане должно быть лекарство. Прошу…

— Да, конечно, сейчас поищу, — поняв его просьбу, кинулась на помощь я.

Быстро ощупав все места, где только могли быть карманы, но так и не обнаружив в них ничего похожего на лекарство, я сказала:

— А вы уверены, что оно у вас с собой? В карманах ничего нет.

— Как нет? — испуганными глазами посмотрел на меня Николай и снова затрясся как осиновый листок. Лоб его покрылся испариной, и по вискам потекли капельки пота.

— Что именно вы принимаете? Возможно, это есть у меня в аптечке? — собравшись было достать с заднего сиденья свою машинную аптечку, торопливо спросила я.

Горбунов махнул рукой и, несколько раз простонав, произнес:

— Не трудитесь. Это лекарство продают только по рецепту.

— Как оно называется? — начав догадываться, о чем идет речь, спросила я.

— Дигоксин, — глухо произнес Николай.

Не желая, чтобы у меня в машине кто-то умер, я быстро достала из своей сумочки ту самую баночку, что нашла в квартире Щербаковой, и протянула ее Горбунову:

— Вот, возьмите.

Николай осторожно поднял голову и удивленно посмотрел на меня:

— Откуда это у вас?

— Купила подруге по ее просьбе, — соврала я.

Николай принял от меня баночку с порошком, но, попытавшись ее открыть, понял, что может все рассыпать, и попросил:

— Пожалуйста, насыпьте вы.

— Куда? — не поняла я.

— На ладонь, — пояснил Николай. — У меня нет с собой мерной ложечки, попробую слизнуть на глаз.

Сама занервничав от такого поворота дела, я осторожно сыпнула чуть-чуть порошка на ладонь Горбунова и внимательно смотрела, как он кончиком языка подцепил с нее лишь самую малость. Потом смахнул остатки порошка на пол и закрыл глаза.

— Может, вас отвезти в больницу? — предложила я.

— Да, пожалуй, — согласился Николай.

Я торопливо тронула машину с места и направила ее к ближайшей клинике…

* * *

— Ну что, доктор, с ним все в порядке? — кинулась я с вопросами к вышедшему из палаты мужчине лет сорока восьми. — Как его сердце?

— Можете не беспокоиться, все вскоре нормализуется. Молодой человек просто забыл вовремя принять лекарство и едва не пострадал от этого. Но вы, можно сказать, спасли его от смерти. Промедли вы минут пять, и кто знает… — разъяснил доктор.

Но я, в глубине души все еще не веря, что парень все это не изобразил, рискнула спросить:

— Доктор, а вы уверены, что у него и в самом деле больное сердце?

— Абсолютно, — немного смутившись от подобного вопроса, ответил мужчина. — Не понимаю, почему вы сомневаетесь. Никак, замуж за него собрались?

Врач, возмущенный такой разборчивостью девицы, боящейся остаться вдовушкой через пять минут после свадьбы, фыркнул и отправился к себе в кабинет, а я осталась стоять в коридоре, размышляя над тем, что в который уже раз моя очередная версия потерпела провал.

«И все же Анастасию кто-то убил, — упорно преследовала меня мысль. — Слишком подозрительно, что отравилась лишь она и больше никто из присутствующих на вечеринке. Николай вроде бы отпадает, так как у него отсутствует мотив: руководящая должность ему была не нужна, учитывая, что он планировал уехать из города. Что же касается баночки с опасным лекарством, то он мог ее выронить, выходя на балкон подышать воздухом или покурить».

Оставив Горбунова на время в покое, я перебрала в уме всех остальных друзей семьи Журавлевых, но так и не смогла найти, к кому прицепиться. Ни у одного из ребят не наблюдалось стоящего мотива для совершения убийства, а просто так, естественно, никто его совершать не станет.

Постепенно как-то сама собой возникла мысль о том, что кому-то из друзей Анастасию могли попросту заказать и он лишь являлся исполнителем. Но кому и кто, я понятия не имела, а следовательно, не знала, в какой конец бросаться и что искать. Пришлось признать, что без подсказки своих магических двенадцатигранников мне сейчас никак не обойтись.

Вернувшись в машину, я села за руль, достала из «бардачка» мешочек с «косточками» и, встряхнув его пару раз, высыпала содержимое себе на колени. Двенадцатигранники поочередно выпали из мешочка и образовали комбинацию 30+16+8. Расшифровка ее была довольно простой: «Не ошибается тот, кто ничего не делает. Но никому, кроме глупца, не свойственно упорствовать в ошибке».