Фацелия Райс: сердце дриады (СИ)

Полный отморозок, как и положено сыну единоличного владельца академии. Всех, даже титулованных адептов, он считает личными вассалами или рабами, и очень сомневаюсь, что со времен его побега что-то изменилось. Он издевался надо мной два года, а на третий курс не явился. Мы узнали, что Георгу опостылела учеба, и он уехал в Гаардарахт на вольные хлеба. Не спорю, лорд Сатхейн — один из сильнейших магов мира, его сыну передалась сила, но мозги, почему-то, нет… В процессе формирования плода произошел какой-то генетический сбой. Красавчик с нереальными способностями, дурным характером и без мозгов — это бомба замедленного действия. Ходили слухи, что лорд Сатхейн специально отправил сына в другую страну, чтобы обтесать и сбить с него спесь, но, как погляжу, спесь не сбилась.

— Мой отец рассказывал, что Грег помогал урезонить темных в зоне отчуждения, — с ужасом прошептала Элен своей подружке, но мы тоже услышали.

Зона отчуждения — это нейтральные земли вокруг разумных стран, патрулируемые совместными международными отрядами. Двести километров безжизненной земли, испещренной заковыристыми ловушками и всевозможными защитными сооружениями, патрулируемые денно и нощно, чтобы ни одна темная тварь не прорвалась к разумным расам.

— Тьергхов? — уточнила Латиэль.

Дриада повернулась к нам и сквасила морду, но, тем не менее, ответила:

— Если бы. Он бился с льехами!

Я сглотнула.

Льехи — это вам не мелкие бесы! Это отборные, отмороженные, бесчувственные демоны, которых тьергх уничтожишь! Они не знают пощады и жалости, не чувствуют боли, им отрежешь ноги — они поползут, чтобы задушить тебя, отрежешь руки — попытаются укусить, и даже обезглавливание не помогает! Нужно вырвать и сжечь их сердце, но по понятным причинам они не особо-то подпускают к своему телу…

— И что он здесь забыл? Зачем вернулся? — Герзи испуганно посмотрела на нас. Девчонки пожали плечами, а я так и смотрела в спинку переднего сиденья.

— Фацелия, ты как? — с сочувствием поинтересовался Лаки. Я подняла на него стеклянный взгляд и парень закашлялся.

Придирки и розыгрыши Таххира и других парней — детский сад по сравнению с выдумками Георг.

— А, страшилище! — громыхнул глубокий голос. — Привет, детка! Скучала по мне?

Высокий, как шкаф, широкоплечий, сильный и, что греха таить, красивый, Георг двинулся в нашу сторону. Он шагал быстро и уверенно. На его губах таилась ухмылка, а свинцово-серые глаза прожигали во мне дыру. Он постригся. От прежде длинных волос остались аккуратные пряди, открывающие наколки сердец с правой стороны шеи. Четыре. Он убил четыре льеха!

Жесть.

Если бы один из них открутил Георгу голову, честно, я бы даже не заплакала.

— Я — очень скучал, — заверил тот и нагло оттеснил Лаки к окну, сам устраиваясь рядом с Джейдар. — Что, язык проглотила, страшненькая?

Он и вампирку хотел потеснить, но на Джей где залезешь, там и слезешь — она обнажила клыки.

Помню нашу последнюю встречу с Сатхейном. Это была вечеринка по случаю окончания второго курса. Георг вел себя как шелковый, пришел ко мне с большим букетом ароматных фацелий, прилюдно извинился, пригласил на танец. Честно говоря, в этот момент внутри меня что-то екнуло. Я даже прониклась к парню симпатией. Он признался, что два года откровенно травил меня из-за чувств, в которых боялся признаться сам себе, но теперь страха больше нет. Он вился вокруг меня калачом и… да, очаровал. Он это умеет! Я потеряла бдительность и выпила пунш, который он принес. Дальнейшие события помню смутно, но, если бы не Джей с Латиэль, я бы проснулась женщиной. На следующее утро Георг пропал и больше я его не видела. Больше никто его не видел до сегодняшнего дня.

— Ты… — прошипела, сдерживая рвущиеся ругательства.

— Великолепный, сексуальный, неотразимый?

— Чмо! — плюнула и поменялась с Латиэль местами. Пришлось повозиться, но мы справились.

— Обиделась что ли? — не унимался Георг. — А ты как-то изменилась, страшненькая. Сиськи, что ли, выросли?

— Ты бы отвалил, а, — пригрозила Джей. — Чего ты вообще вернулся в середине года? Нам всем без тебя было замечательно.

— Поэтому и вернулся! — нагло заявил парень и, вытянув в проход ноги, развалился на кресле как король мира. Это будет очень и очень сложный курс!

От Георга страдали все. Маркуса и его друзей он гнобил как ботаников. Тимэя и Эхтара — чтоб не выпендривались и подчинялись ему, девчонок — использовал. Проще пересчитать по пальцам тех, с кем он в академии не переспал.

С одной стороны — страшно представить, как он выжил в схватке с льехами, что он пережил и, главное, зачем! Ведь он не обязан был сражаться в зоне отчуждения, но пошел туда. Чтобы что и кому доказать? Или тупо решил самоубиться? Ненормальный…

С другой стороны, как откроет свой рот, так и подумаешь грешным делом, что лучше б льехи его сердце вырвали, чем наоборот.

В груди запекло, как перед обмороком у декана, и мне понадобилась вся выдержка, чтобы успокоить приступ пробуждения дара. Как же они невовремя — и дар, и Георг!