Фау-2. Сверхоружие Третьего Рейха

Я ответил, что никто не был бы рад больше меня, если бы к нам пришел успех, но при всем уважении к Дегенколбу я на собственном опыте знаком со всеми трудностями. Шпеер пожал плечами:

– Можете довериться Дегенколбу. Он не собирается терять свою репутацию.

– Как и я, господин министр. У меня тоже есть имя, которое я не собираюсь посрамить. Но я не могу испытывать доверие…

На этих моих словах министр покинул кабинет. Вошел невысокий упитанный мужчина средних лет. Круглое желтоватое лицо, непрестанно бегающие внимательные голубые глаза. Выдающиеся надбровные дуги и вены на висках свидетельствуют о бурном темпераменте. Это был Дегенколб, ближайший помощник Саура, нашего самого главного советника в министерстве вооружений, всесильного руководителя регионального отделения партии.

Совершенно лысая круглая голова Дегенколба, его пухлые обвисшие щеки, бычья шея и толстые губы говорили о склонности к хорошей жизни и чувственным удовольствиям, а непрестанные движения сильных рук и резкость движений были доказательствами его энергии и непрерывной мыслительной деятельности. Он ни на секунду не оставался в покое. Высокую репутацию он завоевал постройкой локомотивов для военных нужд. Оставалось лишь убедиться, что Дегенколб, который при всем своем напоре и технических знаниях все же занимался достаточно несложными делами, станет хорошим партнером и для меня, и для моих куда более интеллектуальных коллег. Отныне мы оказались в одной упряжке.

Все время, пока я ему излагал наши планы, рассказывал о созданной мной организации и о программе по "А-4", я старался припомнить, где же я раньше слышал это имя. Дегенколб, Дегенколб… Оно ассоциировалось с чем-то неприятным, но память не могла подсказать, с чем именно. Я объяснил задачу Шталькнехта как специального представителя министерства вооружений в области выпуска продукции и добавил, что надо четко определить границы ответственности каждого из нас. Какое-то предчувствие заставило предупредить его, что трений следует избегать любой ценой. В заключение я отдал должное его неоценимой помощи и изложил наши пожелания.

– Если вы можете помочь нам и в самом деле этого добьетесь, скоро к нам придут конкретные успехи и в организацию работ не придется вносить никаких существенных изменений.

Я заметил рассеянное выражение лица Дегенколба. Он даже не прислушивался к некоторым моим замечаниям, тем не менее внешне был само дружелюбие. Он сказал, что не верит в появление каких бы то ни было трудностей ни со Шталькнехтом, ни с моей организацией. Дегенколб, продолжал вспоминать я. Дегенколб… Дегенколб… Он сообщил, что предпочитает подходить к делу несколько по-иному. По аналогии с локомотивным комитетом он хочет организовать комитет по "А-4" с подотделами разработок, материального снабжения, управления, сборки, наземных работ, строительных проектов, с управлением рабочей силы и так далее. Кое-кто из моих опытных помощников будет назначен руководить этими подкомитетами.

Я предложил, что первым делом Дегенколбу было бы неплохо посмотреть на "А-4", встретиться с руководством наших технических отделов и выяснить их пожелания. Я подчеркнул, что мы имеем в своем распоряжении трудолюбивую, опытную и талантливую организацию, которая уже занимается многими из предложенных им сфер деятельности. Не отрывая взгляд от его мясистого лица, я сказал, что если нам придется работать вместе, то мы должны строго придерживаться правил. Я просил, напомнил я ему, о помощи в получении материалов, а не о помощи мне лично. Организация нового отдела в министерстве, с теми же задачами, что и наши, приведет к параллелизму в работе, который увенчается полной неудачей, особенно если одни и те же люди будут работать и там и там. Никто не может служить двум хозяевам; такой подход вызовет лишь ненужные трения. Прогресса можно добиться, если только мы будем понимать друг друга, устранять неприязненные отношения и избегать ненужных споров. Я почувствовал, что после этой тирады надо сказать что-то более дружелюбное. – Я верю в ваши способности как главы комитета министерства вооружений, в вашу репутацию и в ваш огромный производственный опыт. Последнее, – добавил я, – именно то, что нам позарез нужно.

Мы обменялись рукопожатиями, и Дегенколб пообещал работать в самом тесном сотрудничестве со мной. Затем он стал рассказывать о своих выдающихся успехах как председателя комитета по производству локомотивов.