Фауст 21 века. Перед Апокалипсисом (СИ)

- Иван Васильевич, подождите, я все понял. Меня срочно вызывает руководство. Но то, что вы рассказываете, чрезвычайно важно. Вы даже сами не представляете, как это важно для нас. Поэтому у меня к вам большая просьба. Сегодня вам принесут несколько больших тетрадей. Вы не могли бы детально расписать всю вашу историю? Я постараюсь создавать вам для этого все условия. Как только закончите, свяжитесь со мной, и мы еще раз все обстоятельно обсудим. Очень приятно было пообщаться.

Мы попрощались. В этом мире Шурик явно не был моим помощником. Вечером медсестра принесла мне старую папку японца-сенсея с Грибоедова, новые толстые тетради и набор самых разных ручек.

Мне нужно было разобраться в этой истории, поэтому я обстоятельно расписывал все, начиная с чертового корабля и заканчивая Атлантидой. Я надеялся, что Шурик поможет мне, все это заинтересует его руководство, и они помогут мне.

Кроме того, я надеялся, что Алиса придет в себя, и все встанет на свои места. Но она не приходила в сознание. А врачи к ней не пускали. От этого становилось тоскливо, приходилось заставлять себя работать дальше.

Так прошла неделя. Мне разрешили ходить в общую столовую на первом этаже. Огромный светлый зал с огромными окнами со множеством длинных столов и огромным экраном телевизора. Я не выдерживал длинных очередей и старался подходить к концу обеда и ужина, когда зал был пустой.

В один из дней я пришел не к концу обеда, как обычно, а через минут десять после начала. Блуждая по залу с подносом и пытаясь найти себе свободное место, я наткнулся на профессора Азамат Амангельдиевича, японца. Он сидел с перевязанной головой за столиком и, как ни в чем не бывало, уплетал за обе щеки свой борщ.

Чуть не уронив поднос, я рванул к его столику. Рядом с ним сидела Анна Григорьевна. Рядом с ней стоял один бидон. Как потом выяснилось, она забирала остатки обеденного супа себе в палату. За тем же столом, но спиной ко мне сидели Лев Николаевич вместе со своим цветком и Николай Васильевич. Все с перевязанными головами.

Я спокойно подошел к этой группе, поставил поднос, разложил тарелки.

- Приятного аппетита всем!

Японец поднял голову.

- И вам, Иван Васильевич, приятного аппетита.

Все поздоровались со мной и продолжили кушать дальше, как ни в чем не бывало.

- А где Ипполита?

- Гречанка? Она же умерла от рака еще как две недели назад, - ответила Аннушка.

Ничего не понимаю.

- А вы все разве не с Грибоедова?

Японец посмотрел на меня сочувствующим взглядом.

- Мы все с Грибоедова. В этом институте над нами проводили незаконные эксперименты по отработке интерфейса мозг-компьютер. Помните книжку про профессора Доуэля? Они делали тоже самое. Аресты, в том числе в министерствах и органах, продолжаются до сих пор. Расследование считает, что это только часть какой-то зловещей машины, целого спрута. Возрождение Аненербе. Они находили одиноких людей, подстраивали автоаварии, а пострадавших забирали к себе и оформляли как погибших. Сколько людей прошло через эти пытки и сколько погибло сейчас устанавливается. Возможно сотни. Вы и ваша девушка, Алиса, были почти при смерти. Вы были там с самого начала. Я не удивлюсь, если вы ничего не помните.

- А вы?

- С нами получше. Придется провести здесь некоторое время, но если все пойдет нормально, нас выпишут отсюда и переведут в другое место.

- Другое место?

- Да. Пока все члены этой банды не арестованы, вас могут ликвидировать почти сразу, как только вы покинете больницу. Там замешаны высокопоставленные лица, речь идет о могущественной международной организации.

- Вы думаете, мы кому-то еще нужны?

Левий поднял голову.

- Недавно к нам пыталась прорваться целая бригада вооруженных людей в черном. Наша охранники оказались профессионалами и перевели нас на другой этаж. Так и спасли от верной гибели. Всех нападавших ликвидировали. Это не шутка. Это крупный международный скандал. Это новый трансгуманизм, возрождение нацизма, только накаченного анаболиками. Телевизор, новости не смотрите?

- Нет, я не смотрю телевизор.

- Зря.

- Расскажите мне, что там было в этом «Грибоедове»?

Все нахмурились и уставились в тарелки. Японец объяснил, что никому не хотелось бы обсуждать это снова. Он показал на забинтованную голову. Но если есть желание, вечером он готов рассказать об экспериментах, которые над нами проводились.

Возвратившись в палату, я нашел старую толстую тетрадь Азике-сенсея. Какие-то мелкие арамейские каракули. Ничего непонятно. Да и неинтересно уже.

Вечером я вернул ее назад японцу.

- Что это?

- А разве это не ваше? Это вы мне передали.

- Нет, я не помню эту тетрадь. Но она вам не нужна?

- Если она вам ни о чем не говорит, то можете выкинуть ее в мусорку. Или подтереться ей. Просто это не мое, поэтому не могу сам это сделать. Или отдайте нашим следователям, может быть им будет интересно.

- Хорошо, я так и сделаю.