Они работали сутки напролет, как писал Дмитрий Калюжный в статье «Люди из стали», делали дело, добиваясь в кратчайшие сроки, казалось, недостижимого. Вслед за ними тянулись и подчиненные.
А вот мнение немецкого писателя Фейхтвангера, посетившего СССР в 1937 году: «Я нигде не встречал такого количества неутомимо работающих людей, как в Москве».
А ведь они были такими же чиновниками, как и те, что служили до них и после них. Откуда столь разительное отличие? Дело в том, что их поставили в условия, при которых иначе они жить не могли. А условия… Если впрягся в эту лямку — так тащи. Бездельничаешь? — Уволить! Воруешь? — Под суд!
Не отнимешь у Сталина деловитость. Именно он сумел создать весьма надежный аппарат управления, и уже в 1937 году СССР, как говорилось выше, по объему промышленного производства вышел на второе место в мире. Из рассказов очевидцев сталинские чиновники жили своим умом, не окружая себя толпами советников. Избегали тратить время на разного рода пиаровские кампании.
При других условиях, при попустительстве высшей власти, что и показала дальнейшая история, любой из них вполне мог стать взяточником или просто сибаритом, бездельником на высоком посту.
А сегодня президент страны расписывает майские указы, а они… не выполняются. И никакого спроса с бездельников. Правительство обещало тому же Президенту подготовить 25 миллионов рабочих мест — их нет до сих пор. И все молчат. Почему не спросит у исполнителей причину неисполнительности? Стесняется — кого и чего?
По поводу работоспособности сталинского чиновничества видный советский ученый, академик Владимир Струминский, командированный в конце 40-х годов в США, Великобританию и Францию для закупок современного научного оборудования писал:
В тот период не столько боролись против бюрократизма, сколько за хорошо работающий аппарат. Проводили чистки, выгоняя из аппарата бездарных, бездеятельных, а взамен выдвигая «снизу» тех, кто в своей конкретной работе смог добиться серьезных перемен к лучшему.
Недавно разбираясь в личной картотеке, я нашел высказывания на эту, сегодня болезненную тему бывшего наркома земледелия СССР Ивана Александровича Бенедиктова, который писал: