Фаворит. Полководец

— Защита-то надежная. Но ты понимать должен, на всякую силу, найдется еще большая сила.

— Так слать товары или нет?

— Не знаю, — искренне ответил Горячинов. — В том, что казачки до конца свой долг исполнят и станут оборонять купцов до последней возможности, я не сомневаюсь. А вот выдюжат ли, если Карла сильно осерчает и навалится всей силой, не ведаю. Нынче, после того как он пригнул датчан, да при поддержке англичан, он может себе позволить серьезные потери. А там… Сотня зайцев и волка затопчут, коли не бросятся в рассыпную.

— Значит не слать, — подытожил купец.

* * *

Александр легко взбежал на высокое крыльцо казармы лешаков при этом ловко разминувшись с лужей. Что-то совсем нестроевые мышей не ловят, развели море-окиян прямо перед ступенями. Нешто Григорий Семенович еще не приметил это безобразие. Обычно у него не забалуешь. Хотя-а. И зима была напряженной и весна выдалась та еще. Одна только гибель Кузьмы Платоновича чего стоит.

Они вроде к безопасности касательства не имеют, но и им досталось разных там строгих внушений. Голова прямо раскалывается. Раз за разом талдычат одно и то же, не расслабляйтесь, повнимательней, беда не там где все в новинку, а там где все по старинке, да спустя рукава.

Н-да. Ну вообще-то, правильно говорят. Эвон, как вышло с конвоем приманкой. Вроде как и сами ловушку ставили, а на деле самих и ощипали. И от того, что никому уйти не дали, кого побили, а кого похватали, легче не стало. Потому как по факту сами биты были. А отчего так? Угу. От дурости.

— Разрешите войти, господин капитан? — Постучавшись заглянул он в канцелярию командира роты.

— Заходи Александр.

Ага. А капитан не один. Оба поручика, лекарь, старшина и все четверо взводных так же присутствуют. По сути штаб роты в полном составе. И чего им понадобилось от десятника? Редькин невольно расправил плечи. Раз уж так-то все складывается, то быть делу! Закисли уже сидючи в гарнизоне. Парней подлечили, новичка поднатаскали, пора и честь знать.

— Тянуть кота за подробности не буду, — заговорил капитан Рыбин. — Боярин приказал отправить в помощь воеводе Острожскому десяток бойцов. Мы тут посовещались и решили, что ты со своими парнями справишься лучше всего.

— Дозвольте вопрос, господин капитан.

— Спрашивай.

— А отчего только один десяток? Слали бы уже взвод. Тогда бы куда качественней получилось бы подпалить хвоста ляхам.

— Больше людей отправить не можем. Так что, придется там тебе расстараться за взвод.

— Значит скоро со шведом все завертится всерьез, — не спрашивая, а скорее утверждая произнес Александр.

А вот теперь его настроение испортилось. Что ляхи? Там не столько воевать надо, сколько ловчить. Лишняя кровь в той замятне она и есть лишняя. А вот со шведом все ясно как божий день. Руби, круши, режь, рви, все хорошо, все к добру.

— Завертится или нет, то не твоего ума дело, — отрезал капитан.

— Но как же так, Григорий Семенович, — обижено произнес Редькин. — Мы же под шведа затачивались. Язык учили. Манеры их, одежку носили. Все за зря получается.

— Саня, ты не куксись, — получив молчаливое одобрение Рыбина, заговорил взводный сержант Сомов. — Завертится тут со шведом иль нет, то еще бабка надвое сказала. А там уже нужно пошуровать. И вообще, половина твоего десятка те места вдоль и поперек прошерстила. Ну и кого слать?

— Ясно.

— Вот и ладно, что ясно, — вновь заговорил капитан. — Экипируетесь вдвое против обычного. Под это дело выделим вам вьючных лошадей.

— Понял, господин капитан.

Н-да. Оно бы конечно лучше каноэ. Где речкой, где волоком, оно бы еще и быстрее чем на лошадях получилось. Да и за лошадок ответственности никакой. А так… Спросят ведь. И коли по недосмотру потеря случится, еще и взыщут. А каноэ что, разобьют, не велика беда, новое за пару тройку дней сладят. Дело-то привычное. Вот только реки все еще во льду, а потому и говорить тут нечего.

— Значит так, Саша, обождешь старшину, обговорите, что и к чему, а там уводи своих орлов в увольнение. Двое суток вам на гульбище, потом сутки на сборы и в путь. Вопросы?

— Вопросов нет.

— Иди.

— Слушаюсь, — рука к козырьку, поворот кругом и вышел за дверь.

Старшину долго ждать не пришлось. Совет у ротного вскорости подошел к концу. Прошли в его епархию, складской барак. Там определились по снаряжению, оружию и припасам, после чего направился собирать в кучу десяток.

Парням говорить что и как не стал. Лишнее. Придет час, там все и узнают. Единственно сообщил что уходят тяжелыми и надолго. Ну и обрадовал двумя сутками отдыха, что было воспринято с ликованием. Тем более, что как раз заканчивалась масленичная неделя и получить сейчас увольнение на двое суток кряду, удача, иначе и не скажешь.

— Братцы, а давайте к моим в деревню! — Едва услышав об увольнении тут же предложил Агап. — Сестрица и невестка так попотчуют, что довольны останетесь.

— Это точно. В особенности сестрица твоя. Как припомню ее острый язычок, так в затылке начинаю чесать, — задорно произнес заводила их десятка Киря.

— Тебе-э-то чего чесать, — нараспев передразнил его Елизар. — Чай когда на барже шли, так она тебе даже и не замечала.