Фаворит (СИ)

Велимир одним длинным глотком осушил кубок. Я молчал, ожидая, когда барон перейдет к делу, и тот заговорил, стерев ладонью капли с усов и бороды:

— Вижу, что мое присутствие вас тяготит, сэр Томас… Но я не займу у вас много времени. Мне хотелось поговорить с вами раньше, но вы сперва куда-то пропали… — он сделал паузу, и, не дождавшись ответа, продолжил: — А потом мы все увлеклись разговором, и стало совсем не до этого.

Он налил себе снова, скорее, собираясь с мыслями, чем для того, чтобы выпить. Я по-прежнему не проронил ни слова, только смотрел с умеренным интересом. Наконец, Велимир продолжил:

— Знаете, сэр Томас, я старый вдовец, жены не стало, когда Маряна была совсем маленькой. — Он тяжело вздохнул. — Вы не знаете, каково это, остаться с ребенком на руках! Но я справился. Считаю, что даже сумел вырастить дочь, как подобает. Баловал, да, не скрою, может даже слишком баловал, но какова красавица, а?

Велимир поднял кубок, посмотрел на меня с гордостью, словно приглашая подтвердить его слова. Я с небольшим опозданием кивнул:

— Да, она… довольно воспитанная молодая девушка.

Сосед скривился, махнул рукой:

— Воспитать можно и кобылу, дорогой друг! Вы лучше посмотрите, какой она выросла красавицей!

Здесь я тоже не мог не согласиться, но, когда барон влил в себя новую порцию вина, спросил напрямую:

— Послушайте, Велимир, мне кажется, я догадываюсь, зачем вы пришли. Давайте я изложу дальнейший ход беседы: годы ваши близятся к закату, и вы боитесь, что Маряна останется без защиты. Потому и примчались сюда, едва узнав, что я не просто молод и с головой на плечах, но и достаточно смел, силен, а теперь и богат, и лучшей партии для вашей дочери не найти, я прав?

— От и до! — нисколько не смутился барон. — Таков уж мир, что держаться нужно сильных, а если они еще и лично тебе приятны, то держаться вдвойне!

Я побарабанил пальцами о столешнице. Грубый мир, жесткие люди, но другого нет. Сколько Маряне? Лет семнадцать-восемнадцать, по меркам общества, к которому я принадлежал десять веков назад, совсем ребенок, но здесь ей уже давно пора замуж. Перед глазами встали пронзительно зеленые глаза, веснушки, румянец. Велимир хитро щурился поверх кубка, он уже понял, что я принял решение, так что я сказал из чистого противоречия:

— Но с чего вы решили, что это нужно мне? Как вы заметили, я молодой, а теперь еще и зажиточный, так что могу перебирать, сколько заблагорассудится.

— Ваше право, барон. — Улыбка на лице соседа стала чуть менее уверенной. — Главное, пока будете перебирать, не пропустите жизнь.

Велимир поднялся, взял со стола полупустой кувшин и свой кубок, и неуверенной походкой направился к дверям. Когда он уже открыл дверь, готовясь выйти, я сказал вслед:

— Через пару дней я отбуду в столицу, но как только разберусь с делами… Как, говорите, проехать к вашей усадьбе?

Вот так. Теперь у меня появился еще один союзник. И дело не только в Тошильдере, мне еще предстоит долгий подъем, и свои люди будут крайне полезны. Я уснул, едва голова коснулась подушки. Всю ночь снилась Маряна, но сны были на удивление благочестивыми, и по большей части от того, что во всех присутствовал Велимир.

Следующий день прошел в хлопотах. Сперва по одному подтягивались довольные бароны, каждому нужно было принести вина и накормить, так что завтрак плавно перетек в обед. Потом они разъезжались, благодушные, но едва держащиеся в седлах. Когда все, кроме соседа, отбыли, мы с бывшим кузнецом, а теперь старостой Казимиром обошли село еще раз, и теперь я старался вникать в дела и потребности людей. Маряна все время держалась рядом, совала любопытный конопатый носик повсюду. Сперва это раздражало, но потом я просто махнул рукой: пусть, не гнать же? Главное, чтобы не лезла под руку.

Когда солнце спустилось к горизонту, окрасив редкие облака багровым, меняя уже валило с ног. Оставайся я один, и не было бы никакой причины просто свалиться в постель и не вставать до утра, но семейство Нордтео не торопилось уезжать. Пришлось наскоро ополаскиваться ледяной водой у колодца во дворе, потом тащиться к себе и переодеваться. Когда чистый и заметно посвежевший, я спустился в каминный зал, меня встретили две пары глаз. Велимир глядел с веселой усмешкой, Маряна же по обыкновению уронила взгляд в тарелку, и теперь косилась с осторожным любопытством.

Я прошагал к своему месту во главе стола, едва уселся, как из-за плеча выглянула служанка. В груди вспыхнуло от нечаянной радости, но пламя тут же погасло, стоило мне повернуться к женщине и увидеть ее лицо. Не она. Да и глупо было бы ожидать появления ведьмы так рано. Служанка же, и не подозревающая, какую бурю чувств вызвала неожиданным появлением, спросила, может ли быть полезна и получив отрицательный ответ, снова исчезла. Слегка раздраженный, я потянулся к подносу с мясным пирогом. Следом за мной к блюдам потянулись Велимир с дочерью.

— На рассвете отбываю в столицу, — нарушил я молчание. Поддев вилкой кусок пирога, отправил в рот, задумчиво прожевал. — А то здесь все дела, дела, и даже негде развеяться.