Фаворитка

— Нет, ваша светлость, ничего бы у нас не вышло, даже если бы я была послушной. Вы, как и ваш племянник, стремитесь контролировать, навязать свою волю. И даже если выбранный путь ошибочен и фатален, вы оба будете упрямо идти по нему лишь потому, что не желаете признавать, что ошиблись. И тому доказательство – ваша месть мне. Я не трогала вас и не враждовала, попросту игнорировала после того, как вы использовали меня и выкинули за ворота, как старую тряпку. Это вы не сумели смириться с моей самостоятельностью. Вы затеяли то похищение, которое привело к изгнанию, но ни за что не признаете этого, потому что Стренхетт не может быть неправ. А для того, чтобы доказать себе самой, что всё было сделано правильно, вы продолжите свой путь по краю пропасти. Однако в падении виноватой останусь я, или же кто-то из магов, а может, и вовсе кто-то третий, но не ваше упрямство и нежелание видеть очевидное.

В гостиной воцарилась недолгая тишина, наконец, герцогиня поднялась на ноги и велела:

— Идея с утехами с лакеем на клумбе мне нравится всё больше, но проще убрать. Пусть исчезнет, и конец истории. Никто ведь не знает, что она здесь, верно?

Королевская тетка сделала пару шагов к двери, из которой появилась, но тут ожил Скурк. Он заступил ей дорогу:

— Ваша светлость, — проникновенно произнес маг: — Это неразумно. Вы желали иного, и мы теперь можем устроить это, более не медля и не откладывая. К чему разбрасываться полезными ресурсами, когда можно использовать их?

И вот тут, едва зародившееся беспокойство, вновь сменилось любопытством. Похоже, убивать меня не собирались. Но что тогда? Что можно было сотворить в этой безумной ситуации, когда маг уже показал свое наличие во дворце? И как можно было отпустить меня после того, как они открылись мне? Теперь я была по-настоящему опасна, и убийство и вправду казалось лучшим выходом, однако Скурк, похоже, думал иначе.

— И как вы собираетесь это сделать? — нервно спросила герцогиня, и мы все, включая даже Утткера, устремили на бывшего гвардейца внимательный и пытливый взгляд.

Тот улыбнулся и изящным жестом указал на менталиста:

— С помощью Лайсса, разумеется. Здесь он может использовать усилитель дара, а значит, внушение будет носить постоянный характер. Мы можем вложить в голову ее светлости все необходимые вам мысли.

— Но мы выкрали ее из дворца, а Ильма осталась там, и она очистилась от внушения, которому и без того сопротивлялась. Она выдаст нас, — осторожно заметил Утткер.

Скурк отмахнулся:

— Всё, что знает баронесса Стиренд – это личность похитителей, и что они увели герцогиню через портал. Впрочем, это даже не закрывает нам обратный путь во дворец, просто в иных должностях и с иной внешностью. Что до ее светлости, то мы выкинем ее на окраине города с историей о том, как портал вывел ее в предместье, но ей удалось ударить одного из похитителей по голове, пока второй отлучился, и сбежать. А потом она вернется во дворец. Чтобы король и ее окружение не заметили подвоха, мы оставим герцогине ее привычные помыслы и устремления, но вложим и новые. Она пожелает, чтобы тетушка ее жениха приехала на свадьбу. А там помирится и станет едва ли не лучшей ее подругой. У нас будет марионетка, которая сможет влиять на короля и сделает всё, что ей прикажут…

И я расхохоталась. Кажется, они и вправду думали, что король ест с моих рук. Даже Скурк, проживший рядом со мной четыре года, не понимал очевидного – Ивер Стренхетт идет у меня на поводу до тех пор, пока ему по пути в предложенном направлении. Однако переубеждать своих похитителей я не стала, решив, что магистр Элькос быстро обнаружит, что в мое сознание вмешались и всё исправит. Или же заподозрит это, когда я вдруг воспылаю любовью к женщине, которую презирала. Он знал меня лучше самого короля, а потому перемены не оставит без внимания, впрочем, как и само похищение. И я решила не сопротивляться. Так меня вернут назад, а дальше мне помогут и избавят от внушения. Главное, вырваться…

— А Элькос? — спросила герцогиня Аританская, и я повернула к ней голову.

— Он не увидит, потому что это не чары. Менталист меняет само сознание. И если вдруг у верховного возникнут подозрения, сам он не решится влезть в голову королеве. Для этого нужен сильный и умелый менталист, а этот дар – редкость. То, что нам попался Лайсс – большая удача. Иначе мы бы так и ждали момент и повод подчинить ее светлость. А так как мне это сделать почти невозможно из-за поисковой сети, то продолжали бы ждать, когда герцогиня оступится сама, чтобы повязать ее шантажом.

— Так вы поэтому медлили? — спросила я то, что крутилась у меня в голове.

— Убивать мы вас не собирались, — улыбнулся маг. — Это слишком жирный след, который непременно привел бы ищеек к ее светлости. Пользоваться магией я опасался по той же причине. И лишь угроза разоблачения и поимки вынудили меня использовать один из моих накопителей.

— Не понимаю, — я подалась вперед. — Просто сидели и ждали моего промаха? Но это как-то… глупо, не находите? Семь лет…