Фаворитка месяца

– Неужели ты в самом деле думаешь, что только ты у меня знаменитая пациентка? Тогда ты не была знаменитостью. Но, Джан, в течение нескольких лет я исправлял ошибки других хирургов, занимаясь лечением очень богатых, очень известных людей. Было бы неэтично с моей стороны говорить с тобой об этом в те дни, когда у нас впервые начались деловые отношения. Или даже сейчас. Но все боятся, что я заключу договор на книгу, или на телепередачу, или как-нибудь еще выйду на публику. – Мур сделал глоток белого вина. – И учитывая, что эти ублюдки сделали с тобой и что они говорили обо мне, да, это очень заманчивая идея. Знаешь ли ты, что за последние сорок восемь часов ко мне обратилась Лаура Ричи и другие издатели из англоязычных стран с просьбой рассказать все? И предлагали неприлично большие суммы? Заманчиво, очень заманчиво. Такие бешеные деньги позволят оплатить лечение доброй сотни таких парней, как Рауль. Они придут к тебе тоже, не удивляйся.

– Ха! Я никогда не буду говорить с кровопийцами-журналистами. Я лучше уйду, – рассмеялась Джан. – Это звучит знакомо?

– Да, но не так уж глупо. Может быть, тебе следовало бы сделать именно так. Возвращайся в Нью-Йорк.

Мур взял ее за руку. У него была небольшая, теплая и на удивление уютная ладонь. Джан крепко пожала ее.

– Зачем? Играть? Это смешно. Самое большое для меня – это быть звездой в какой-нибудь возобновленной постановке на Бродвее, и люди будут глазеть на меня? Или участвовать в интермедии на карнавале. Нет, нью-йоркскому театру пришел конец. К счастью, кажется. Мне нужно подумать, как зарабатывать на жизнь другим способом. Но проблемы своей карьеры я обдумаю позже, когда у меня будет больше времени. Сейчас же я должна ценить момент – то, что есть. – Джан попыталась улыбнуться. – Однако нынче я должна предстать перед этими прекрасными барракудами.

Доктор Мур рассмеялся.

– Некоторые из них были ужасными барракудами, но они пришли ко мне, – лукаво похвалился он, – И что? Не думаешь ли ты, что показываешь класс, являясь на прием в компании своего хирурга? Этим ты колешь им глаза!

Джан рассмеялась.

– Никто не знает об их тайне, но зато теперь каждый знает обо мне. Мой возраст, мой прошлый и нынешний вес – они видели мои прежние изображения, брали интервью у девочек, с которыми я училась в школе, вытащили дела, которые были у меня с Питом и Майклом Маклейном. Я унижена.

– Я не психиатр, но полагаю, что кое-что понимаю в людях. Когда они увидят, с кем ты была сегодня вечером, они станут относиться к тебе, как к принцессе Диане до ее скандалов. Не забудь, я знаю такие подробности их жизни, что твои мелкие проблемы выглядят как прыщ в сравнении с раковой опухолью. Если тебе так плохо, если у тебя предстартовое нервное возбуждение и ты не хочешь выходить из машины, я покажу тебе несколько картинок, которые привез из Нью-Йорка. Из моих архивов. Я знаю, это непрофессионально, но я ненавижу лицемеров. Джан, помнишь, что я говорю всем своим пациентам? Это только немножко ранит, а потом все проходит.

Лайла закинула руки за голову, а ноги вытянула во всю длину сатиновых простынь. Едва открыв глаза, она вздрогнула от резкого дневного света. Это было проклятие дома Малибу – резкий свет с востока. Слишком много солнца, даже при спущенных занавесях. Лайла позвонила горничной, велела ей принести свежевыжатый апельсиновый сок и медленно – очень медленно – открыть занавеси. Ей больше не нужна никакая помощь. Как всегда, Лайла займется туалетом.

Она лежала, не двигаясь, потягивая охлажденный сок, пытаясь представить, что она в действительности думает о предстоящем вечере. Награждение «Эмми» было его завершением. Лайла могла ощутить вес медали в руке, холодок металла в теплой ладони. Сейчас, двигая носками по простыням, она чувствовала наслаждение, как будто была принцессой Циндереллой, впервые проснувшейся в замке. После всего Марти был принцем Голливуда, а она была принцессой. Свадьба и новое совместное кино отметят начало их царствования.

Конечно, риск велик, но дело стоит того. Лайла уже сказала Марти, что настаивает на отдельной комнате, отдельной постели и уединении. Если ее капризы устроят его, ему не на что будет жаловаться.

А если она не выйдет замуж за Марти, что тогда будет?

Холодный ветер подул в открытое окно, кожа покрылась мурашками. Лайла почувствовала, как хорошее настроение уходит, так было всегда, когда она думала о замужестве. Но она отказалась думать о нем. Она должна быть счастливой!

Лайла знала, что сегодня у нее много дел, но она не собиралась что-либо делать, кроме как обдумать получение премии. И еще что она скажет в речи при вручении. Возможно, Лайла отметит своих соперниц, просто из злобы. Она рассмеялась.

У постели зазвонил телефон. Девушка мысленно выругалась, но ответила иначе.

– Да, – просто сказала она, это было ее обычное приветствие по телефону.

– Лайла, дорогая. Я так рада, что застала тебя. – Это была Лаура Ричи. – Надеюсь, что не потревожила тебя. Мне хотелось первой поздравить тебя с присуждением премии «Эмми».