Читаем Фаворитки полностью

Она изучала превосходство такого-то яда над таким-то противоядием. Радостная от успехов в науке Клеопатра, окончив занятия, присутствовала в дворцовом саду при упражнениях египетских солдат, которых учили галльские стрелки.

Потом, когда наступал вечер, прекрасного Андроника вводили потайной дверью в ее спальню.

И хотя Андроник признался, что он оставил свое сердце в Аквитании, он с такой страстью отвечал на ласки египетской царицы, о какой она и не мечтала. Это правда, что сердце ничего не значит в известном роде нежности и что в возрасте Андроника было бы больше чем добродетелью, — было бы поистине героизмом противиться созданию, обладавшему всею обольстительностью красоты и всем могуществом власти.

Каждый вечер он любил по повелению египетской царицы.

По повелению — выражение совершенно точное. Однажды она ему сказала: «Я хочу, чтобы ты меня любил!» — и он повиновался.

В течение трех недель он исполнял обязанности официального любовника.

Странное смешение распутства и гордости! Иногда, когда он приближался к ее изголовью, погруженная в важные размышления, она даже не поднимала головы…

И он должен был оставаться безмолвным и неподвижным, ожидая, чтобы она заметила, что он здесь.

Наконец она его замечала; забыв заботы настоящего и будущего, царица становилась женщиной и женщиной алчной до наслаждений. Ее огненный взгляд впивался в любовника… Но даже в минуты самого сладостного упоения, в минуты самого пылкого восторга, она заставляла этого любовника уважать то расстояние, которое отделяло его от царственной любовницы.

Понятно ли?.. Она принадлежала и не принадлежала ему. Нужно было быть двадцати пяти лет от роду, чтобы платить такой постыдной подчиненностью за несколько часов неполного блаженства.

Андроник имел эту смелость и эту силу три месяца.

Галлы были крепкие люди!

Между тем львенок, как называла Клеопатра своего брата и мужа, все с большим и большим нетерпением переносил удаление своей сестры и супруги во дворец Антирод.

Однажды, во время упражнений египетских солдат, прибежавшие невольники объявили о прибытии царя.

Она — сама грация — пошла ему навстречу.

Он хотел присутствовать при новых маневрах, они были нарочно для него начаты. В то время когда их исполняли, Клеопатра заметила, что он не спускал глаз с Андроника.

Через некоторое время царь и царица остались одни в отдаленной комнате.

— Клеопатра, — без вступления сказал Менней, — я ненавижу Андроника, одного из тех галльских стрелков, которых дал тебе Цезарь.

— А! — холодно сказала она. — Почему ты его ненавидишь?

— Потому что ты его любишь!

Она пожала плечами.

— Разве Клеопатра может любить солдата? — воскликнула она.

— Итак, чтобы доказать, что я ошибаюсь, — возразил царь, — отдай мне этого человека.

— Возьми его! — отвечала Клеопатра. — Возьми и его товарищей. Они мне уже бесполезны, мои египтяне стреляют теперь не хуже их.

— Хорошо. Я беру. Благодарю.

Десять стрелков сопровождали Птолемея в Александрию.

На другой день, обвиненные и осужденные за воображаемый заговор, они без дальнейших церемоний были все десять распяты на площади в одном из самых многолюдных кварталов города.

По особой милости маленького царя осужденные прежде, чем быть распятыми, были удавлены.

Узнав о происшествии, Клеопатра даже не поморщилась.

Если все галльские стрелки были ей бесполезны как наставники ее солдат, Андроник, в частности, перестал ей нравиться как любовник; ее прихоть прошла.

Но она находила дурным, что Птолемей позволил себе, без ее одобрения, умертвить этих десять человек. Один Андроник еще куда ни шло! Он его ненавидел. Но всех — это уж слишком!

Нужно было сдержать львенка: у него были слишком явные деспотические наклонности.

Клеопатра явилась в Александрию. Она не сделала ни одного упрека своему мужу и брату по поводу умерщвления стрелков.

Но через месяц после этого, возвратясь с прогулки, маленький царь выпил стакан литуса, который подал ему преданный невольник, почувствовал жестокие колики и, несмотря на всю помощь медиков, через час умер в страшных страданиях.

Клеопатра стала обладательницей трона.

ФРИНА

Фрина, Аспазия, Лаиса, Глицерия, Ламиа, Миррина, Леонтия, Сафо, Каликсена, Вакха — сотни подобных женщин, среди которых историку остается только выбирать знаменитых греческих куртизанок, сделали из своего постыдного ремесла такой промысел, который был весьма уважаем в античное время.

Не имея возможности говорить обо всех, мы скажем об одной из самых знаменитых — Фрине — о той, которая на свои собственные деньги, заработанные ее ласками, предложила построить город Фивы, разрушенный македонскими войсками.

Однако ей отказали в ее предложении, быть может, потому, что она поставила условием, чтобы на главных воротах новых Фив было изображено следующее изречение: «Разрушены Александром и построены Фриной».

Фрина родилась за 328 лет до Рождества Христова в Беотии, то есть в Центральной Греции.

Кто был ее отец — неизвестно.

Мать ее жила продажей капорцев. Как Фрина решилась или, скорее, возымела идею отдаться культу Венеры, стоит того, чтобы быть рассказанным.

Перейти на страницу:
Нет соединения с сервером, попробуйте зайти чуть позже