Фаворитки

А потому моё личное мнение в данный момент мало кого волнует, как, впрочем, и то, что происходило там на самом деле. Выдвинутые обвинения по сути абсурдные и беспочвенные, а потому развалятся в скором времени сами собой как карточный домик, потому как временное отстранение Марины призвано в первую очередь решить некоторые проблемы подковёрной межродовой борьбы. А так как я для защитников моей чести – никто и звать меня никак, в первую очередь из-за своего неблагородного происхождения, то любые мои активные действия, нанесут серьёзную обиду Афросьевым, что очень болезненно может воспринять Савелий «Мрачный». Так что мне лучше всего в это дело просто не лезть.

«Что-ж… – немного мстительно подумал я, открывая чистый бланк „нового письма“ и вбивая в строку „Кому“, адрес почты Фёдора Игнатьевича, к которому Его Величество приказал обращаться возникни у меня необходимость в квалифицированной юридической помощи. – Вот теперь господа хорошие мы с вами и прободаемся. Весовые категории у нас пока что конечно несравнимы, но сказать, что я „простой деревенский паренёк“ вы уже не сможете! Ну а мне нафиг не сталась такая честь, как быть пешкой в ваших разборках».

Быстренько обрисовав ситуацию, я отправил сообщение, а затем ещё раз пробежался глазами по Марининому письму. На время отстранения, девушка вернулась домой в Бердск, под крылышко к своему благодетелю Александру Павловичу Федосееву. Почему я не мог с ней связаться – она не сообщала, зато сама решила мне написать, после того, как с ней связался некий неизвестный и сообщил, что её разыскивает некий Кузьма Ефимов. Тут, по всей видимости, сказалась помощь моих приятелей осназовцев, которые ещё в вертокрыле обещали подсобить мне в восстановлении порушенной Афросьевыми справедливости. Не знаю, как там дела обстоят с последней, но если это с их подачи Маринка дала знать о себе – то и на том спасибо! Тогда дальше мы уж как-нибудь сами.

Последним я прочитал сообщение от Валентина. Короткое, и лаконичное: «Не могу до тебя дозвониться! Как появишься, позвони! Это срочно!»

Срочно – так срочно. Вновь взявшись за трубку, я набрал номер приятеля. Из динамика донеслась разъедающая мозги мелодия, услышать которую нормальный человек может разве что в кабине лифта, а затем трубка, щёлкнув, разразилась голосом Вальки.

– Нихао-кудасай Кузьмище! – радостно прокречал мне в ухо парень. – Ты где от общественности прятался, герой?

– В больничке валялся, а потом на зоне чалился, – ответил я с усмешкой. – Вот только-только откинулся. Привет Валя, чего хотел-то такого срочного?

– В «лагерь» что ль загремел? – хохотнул парень. – М-да… не повезло. В общем, ладно. Потом расскажешь. У меня к тебе есть просьба.

– Слушаю, – ответил я, посерьёзнев и понимая, что друзья – друзьями, а видимо пришло время отдавать долги.

– Давай не по телефону, – немного замялся Валентин. – Завтра, после академических… У тебя сколько пар?

– Шесть.

– Ок, – тогда в два, будет в самый раз. В твоих любимых Костромских Крылышках на Берёзовой. Пойдёт?

– Забились!

* * *

Освободился я на следующий день чуть раньше обычного, намотав под конец физухи положенные сто кругов по стадиону в полной выкладке, куда быстрее положенных нормативов, а потому и в забегаловке, оказался раньше Вали. Попугав продавщиц и посетителей калашом и грозным внешним видом скромно пристроившегося в конец очереди жутковатого демона, я взял свой обычный набор и, найдя свободный столик в углу, стал дожидаться приятеля.

Он появился минут через пятнадцать, усталый и хмурый, да к тому же ещё, как и я облачённый в боевую броню, правда нашу, от колледжа, да к тому же с продольными белыми полосками и надписью «Police» на всех более-менее плоских и хорошо видимых пластинах. Сбросив на стол шлем и лицевую маску и аккуратно сместив свой автомат так, чтобы он ему не мешал, парень грузно плюхнулся на стул и тут же стырил у меня стакан с «Байкалом», основательно ополовинив его, и только после этого – поздоровался.

– Хреново выглядишь… – честно сказал я, глядя на друга. – Замурчали на факультете?

– Если бы, – отмахнулся от меня он, – В Строгино маньяк-кровосос появился. Уже четыре полностью обескровленных трупа и все молоденькие девочки.

– Что, кого-то из наших подозревают? – спросил я.

– Нет, – вздохнул он, – проверяют, конечно, по ориентировкам, но это либо кто-то из аборигенов поклонников графа Дракулы, да к тому же со спонтанно пробудившимся даром, замешанным на аспекте «кровь». Либо реальный вампир откуда-то выпочковался. Вот нас, по просьбе администрации района, и поставили под ружьё, как усиление для местных дружинников.

– А я думал, что вы у нас «игровые», только по кампусу работаете, – хмыкнул я.