Фаворитки французских королей

Многие часы судьи пытались унизить ее грубыми, бестактными и жестокими вопросами, они сочли возможным даже войти в интимные подробности, так что едва не довели королеву до слез. Ей приказано было ответить, сколько раз король снизошел до нее, бедной калеки, и удостоил супругу своей нежностью. Кроме того, судья просил уточнить, где и когда это происходило. Жанна, на которую были устремлены инквизиторские взоры присутствующих, услышав этот вопрос, едва не лишились чувств, но, с трудом придя в себя и собравшись с силами, тихо, но внятно промолвила:

— Шесть раз в Линьере, два раза в Люзиньяне, три раза в Орлеане, один раз в Нанте, четыре раза в Амбуазском замке.

Тогда судьи обратились за разъяснениями к королю, и тот раздраженно ответил:

— Я никогда не просил ее приезжать ко мне. Инициатива всегда исходила от нее.

Затем он прямо заявил, что дочь Людовика XI его просто преследовала и, хотя они виделись довольно редко, она все-таки вынуждала его к сближению.

Услышав подобное, Жанна разрыдалась, но скоро взяла себя в руки и громко, дабы ее слышали все, заявила, что была близка с мужем каждый раз, когда он посещал ее в замке Линьер.

Между королем и королевой разгорелся спор. Людовик упорно утверждал, что она никогда не была ему женой. Королева же столь же упорно утверждала обратное. Страсти накалялись. В зале повисла напряженная тишина. Наконец потрясенная словами мужа, королева опустилась на скамью.

Тогда кардинал Люксембургский вновь взял слово:

— Для завершения сего процесса королева дала свое согласие подвергнуться специальному осмотру, который явно установит, является ли она девственницей, как то утверждает Его Величество король. А для проведения этого мы назначим специальных, особо доверенных и надежных замужних женщин и медиков.

Это было неслыханно, и впрямь после таких слов трудно было сдержать свое негодование, и, разумеется королева возмущенно запротестовала, воскликнув, что мм за что и никогда не допустит подобного осмотра. Питом, обернувшись к Людовику XII, которого считано неспособным на клятвопреступление, улыбнулась и промолвила с вызовом:

— Но если так угодно королю, моему супругу, я готова заранее согласиться с приговором при одном только условии — пусть мой повелитель подтвердит, что все его обвинения правдивы.

Король хорошо помнил, что это значит, и, разумеется, роль клятвопреступника его не привлекала, и игр же он не колебался ни минуты. «Положив руку на Евангелие, он еще раз во весь голос произнес, что Жанна Французская никогда не была ему женой в прямом и непосредственном смысле этого слова. Несчастная плохо знала своего супруга, она не ожидала такой низости и без сознания упала в кресло. Судьи же Пыли вполне удовлетворены» ^[45].

Неделю спустя, в понедельник 17 декабря 1498 года, о расторжении брака было публично объявлено в церкви Святого Дени в Амбуазе. После развода Жанна получила титул герцогини Беррийской.

Вот что рассказывает об этом французский историк Ги Бретон: «Впоследствии она удалилась в Бурж и, отав герцогиней Беррийской, жила лишь ради одной цели — спасти свою душу и „возвеличиться перед Господом совершенством и добрыми делами“. Она окружила себя сотней благородных девиц, принявших монашество, и основала новый орден Аннонсиады (Анунциаты). Она умерла в 1505 году в возрасте сорока лет. В 1 743 году она была причислена к лику блаженных, и в 1950 году канонизирована» ^[46].

Людовик XII сообщил Анне Бретонской, что отныне он свободен. «Однако не хватало папского разрешения, ибо они были кузенами».

Итак, все в очередной раз зависело от Рима. В ответ на запрос Александр Борджа сообщил свои условия, и Людовик XII понял, почему в первой булле он не требовал ничего взамен. Папа приберег все на конец.

До рукоположения у него был незаконный сын, который стал архиепископом Валенсии, но давно хотел избавиться от монашеского обета, чтобы предаваться любовным утехам с красивой женой. Кровосмесительных ночей с сестрой Лукрецией ему было мало, сутана его тяготила…

Итак, в обмен на разрешение Его Святейшество потребовал герцогства Валентинуа и руки французской принцессы для своего возлюбленного сына Чезаре.

Король согласился, и Чезаре Борджа с большой помпой прибыл в Шинон ^[47].

Уезжая во Францию, Чезаре взял с собой не только столь необходимые королю буллы, но и 20 тыс. дукатов. Что касается булл, то одна из них освобождала короля и Анну Бретонскую от препятствий, вызванных их родством, другая возводила фаворита короля Жоржа д’Амбуаза в кардинальский сан.

1 октября 1498 года молодой Чезаре Борджа, он же теперь и герцог Валентинуа, во главе свиты из 30 знатных римлян, покинул Рим. Ему было всего 23 года, но он уже в самом расцвете своей мужественной красоты и истинно королевского великолепия.