Фаворитки. Соперницы из Версаля

От Франсуазы, вдовствующей герцогини де Бранка

Дрезден, Саксония

20 января 1747 года

Милая моя!

Примите мои новогодние поздравления, мой сердечный друг. Здесь ужасно холодно из-за близости к морю, и руки мои обветрились безвозвратно. Если не считать длинного носа – вероятно, в детстве она часто чихала? – по-моему, наша новая дофина в сравнении с предыдущей более приемлема. К нам здесь присоединился Ришелье и заявил, что он бы с ней переспал, будь она актрисой. (Это уж слишком даже для него; надеюсь, что его слова не дойдут до короля.)

Мы с нетерпением ждем празднований, которые устроят в честь нашего возвращения. Хорошо, что не будет маскарада, хотя мы все знаем, что король очень любит балы. И не стоит расширять список приглашенных: не нужно приглашать парижскую буржуазию, пусть будет только маленький круг придворных. Кто угодно может проведать о дворцовых интригах, но жены парижских буржуа – совершенно иное дело. Я помню, как поначалу все отчаянно пытались узнать, кто Вы, помню все те слухи, которые ходили вокруг Вас!

В этом послании я должна предупредить Вас о графине де Форкалькье – о той самой, которую называют Восхитительной Матильдой, которая теперь замужем за моим кузеном. В последний раз, когда она была при дворе, ее чествовали, как будто она сама Дева Мария. Она еще ребенок с вызывающим раздражение смехом – послушать ее, так подумаешь, что ей двенадцать, а не двадцать два, – но она восхитительно свежа и красива. Я слышала, как Морпа пел ей дифирамбы, а ведь Вам известно, как король прислушивается к этому человеку. Дальше и говорить нечего.

Саксонцы довольно тучны во многих отношениях, но у их женщин красивый цвет лица. Я нашла великолепный крем из свиного жира и свинца и намерена загрузить им половину экипажа. И передайте Берни, что я и его не забыла: он получит свою долю.

Крепко обнимаю,

Франни

Глава двадцатая

Новый звук услаждает мой слух. Нет, даже не звук, а нечто слаще: тишина. Если не доброго отношения и дружбы, то я, по крайней мере, требую уважения. После двух лет в Версале мои враги сдались, а я остаюсь, пусть и на время.

Впрочем, хотя внутри дворца царит тишина, за пределами Версаля господствуют злоба и ненависть. Повсюду слышны песенки и стишки: их называют «рыбешки», потому что они обо мне, всегда обо мне, бесконечно только обо мне.

Шлюха дерзко заправляет
Всем двором и всей страной
И как идол заставляет
Пресмыкаться пред собой.

– А все потому, что вы такая могущественная и всем известно, что вы держите сердце короля в руках, – бормочет Франни, успокаивая. – А что? К этому можно относиться как к комплименту: «Как идол». Они называют вас идолом.

Перед утренним туалетом я люблю выпить в одиночестве чашечку кофе, чтобы набраться сил перед началом дня, который принесет необходимость принимать новые решения и участвовать в новых развлечениях. Ко мне присоединилась Франни; принцесса Аделаида, вторая дочь короля, всю ночь проплакала – так сильно болел зуб, и Франни только-только освободилась.