Фавориты Екатерины Великой

Внешняя сторона переворота известна и подробно освещена[50]. Ранним утром в Петергофе якобы ни о чём не подозревавшую Екатерину разбудил прискакавший из столицы Алексей Орлов и повёз в город, где у слободы Измайловского полка их встретил Григорий. Измайловцы дружно принесли присягу государыне и во главе с ней, Орловыми и Разумовским двинулись на Фонтанку. Там их встретили выбежавшие навстречу семёновцы. Затем процессия вышла на Невский проспект к Зимнему дворцу, куда прибыли преображенцы и конногвардейцы. Во время молебна в Казанском соборе царицу окружали уже не только солдаты и офицеры, но и подоспевшие вельможи – К. Г. Разумовский, А. Н. Вильбоа, М. Н. Волконский; туда же явился Панин с наследником Павлом.

Заговорщики сумели правильно настроить солдат и не допустить никакого замешательства, что требовало предварительной подготовки и благожелательного отношения большинства офицеров. Сопротивление, если и имело место, было быстро сломлено.

Без какого-либо выражения недовольства на сторону Екатерины перешли Сенат и прочие учреждения. Утром 28 июня Пётр III даже не подозревал, что его власть уже не распространяется за пределы петергофской резиденции. Даже бегство в расположение действующей армии было уже невозможно. Посланный приказ о присылке из ямских слобод пятидесяти лошадей дошёл по назначению тогда, когда его никто уже не собирался исполнять, и был доставлен в Сенат[51]. Ночью гвардия двинулась на Петергоф, в пять часов утра гусары под командованием Алексея Орлова заняли посты в Ораниенбауме. Григорий Орлов и генерал-майор М. Л. Измайлов явились к императору, и Измайлов убедил его написать отречение от престола. К вечеру бывший государь был отправлен под конвоем во главе с Алексеем Орловым к месту своего последнего заключения – в пригородную «мызу» Ропшу.

Трагическая судьба пленника вызвала немало вопросов и предположений относительно обстоятельств его смерти и степени участия в ней Екатерины и её окружения. Уже современники отвергали и официальную версию кончины свергнутого императора от «прежестокой колики», и дату – 6 июля. Недавно обнаруженные документы ропшинского караула из библиотеки Зимнего дворца подтверждают, что к 5-му числу Пётр был уже мёртв[52]. Как бы ни хотелось иным авторам считать его гибель итогом «пьяной нежданной драки», поверить в это трудно. Но и современные исследователи могут только строить догадки, последовала ли гибель монарха с молчаливого согласия его супруги или явилась результатом действий «вельможной партии», желавшей обезопасить себя и связать руки императрице[53].

Приходится согласиться с мнением прусского посла Гольца, 10 августа доложившего в Берлин: «Невозможно найти подтверждение тому, что она (Екатерина. – И. К.) лично отдала приказ об убийстве», – но считавшего, что смерть её мужа слишком выгодна тем, «кто управляет государством сегодня». Это были не столько Орловы, сколько Панин. Помимо исполнения обязанностей воспитателя наследника, Никита Иванович заседал в Сенате, приступил к делам внешнеполитическим и стал кем-то вроде шефа службы безопасности: именно он отправлял в Ропшу Петра, ведал охраной другого царственного узника – Ивана Антоновича – и возглавлял целый ряд следственных комиссий.

Царская благодарность

Лихой переворот стал началом стремительного взлёта артиллерийского капитана. В собственноручно составленном Екатериной списке её награждённых «пособников» Орловы числились первыми:

«Григорий Орлов камергером, александровская кавалерия.

Алексею Орлову быть майором в Преображенском полку, лента александровская.

Фёдор Орлов в Семёновском полку поручиком.

Всем троим в Серпуховском уезде Оболенское село Ильинское с приписными 2929 душами, да пятьдесят тысяч, да российскими графами»[54].

Уже 28 июня Григорий Орлов был награждён орденом Святого Александра Невского и получил генеральский чин действительного камергера с жалованьем в 1500 рублей, а Алексей 29 июля стал секунд-майором Преображенского полка. 3 августа Григорию, Алексею и Фёдору было пожаловано по 800 душ крестьян, а спустя два дня – 50 тысяч рублей, из которых Григорию «на известное употребление» было выдано три тысячи; от остальных денег братья отказались – но, как увидим, нисколько не прогадали[55].

В июле был создан корпус кавалергардов, куда включили участвовавших в перевороте лейб-компанцев и вновь отобранных кандидатов не только из гвардии, но и из провинциальных полков. Григорий Орлов стал сначала поручиком, а затем командующим этой личной охраной государыни.