Фавориты Екатерины Великой

В 1769 году под следствие попали преображенский капитан Николай Озеров и его друзья – бывший лейб-компанец Василий Панов, отставные офицеры Ипполит Степанов, Никита Жилин и Илья Афанасьев. Заговорщики не просто ругали императрицу и её фаворита – критике подвергалась внутренняя и внешняя политика: «народ весь оскорблён»; «государственная казна растащена»; гвардия пребывает «в презрении», а Орловы за границу «пиревели через аднаво немца маора двацать милионов»; в екатерининском «Наказе» «написана вольность крестьяном, это де дворяном тягостно, и буде разве уже придёт самим пахать»; наконец, осуждался разрыв с Австрией, «с коею всегда было дружелюбие». Недовольные офицеры желали возвести на престол цесаревича Павла Петровича, Екатерину же намеревались заточить в монастырь; а если бы она, как царевна Софья, попыталась оттуда вырваться, «во избежание того дать выпить кубок, который она двоим поднесла». Накануне ареста Озеров уже успел приготовить план Летнего дворца[92]…

Тем не менее уже в 1763 году начались переговоры с венским двором о возведении Григория Орлова в княжеское достоинство Священной Римской империи – то ли в связи с намерением императрицы вступить с ним в брак, то ли в качестве утешения за неудачу этого проекта. В итоге диплом на княжеский титул для Орлова, оформленный 21 июля 1763 года, Екатерина II получила от венского двора с большим трудом, поскольку, писал австрийский посланник Мерси, Орлов не имел перед Австрией «ни малейшей заслуги», да и Россия под конец Семилетней войны не выполнила своих союзнических обязательств. Но объявление о пожаловании пришлось отложить на несколько лет[93].

Служба при дворе

Чем занимался близкий друг императрицы, став влиятельным и богатым вельможей? Пожалуй, самой важной и ответственной стала должность генерал-адъютанта. В очередь со своими знатными «коллегами» – фельдмаршалами К. Г. Разумовским и А. Б. Бутурлиным – он заступал на недельное дежурство: ведал дворцовыми караулами, сопровождал императрицу на выходах и выездах, докладывал о рапортах по гвардии, выдавал пропуска мастеровым и прочим людям для входа в императорские резиденции. Главная же обязанность генерал-адъютанта состояла в исполнении распоряжений государыни, как правило, касавшихся дворцовых дел и приказов по гвардейским полкам. Особо ответственной миссией была передача устных повелений государыни, в некоторых случаях конфиденциальных и не допускавших письменного объявления. Так, в апреле 1765 года Григорий Григорьевич опечатал бумаги только что скончавшегося академика М. В. Ломоносова, опередив чиновников, явившихся по поручению академической канцелярии отобрать «надлежащие до Академии книги, письма и инструменты». Не очень понятно, что рассчитывала в них найти императрица, но затем бумаги и библиотеку учёного Орлов «выпросил» (или купил) для себя. После смерти фаворита они попали во дворец, где разошлись по рукам; часть их оказалась у семейства Раевских[94].

В круг обязанностей генерал-адъютантов входило также заполнение журнала, куда заносились поступившие приказы. Похоже, Григорий Григорьевич относился к делу старательно. Журнал 1763 года показывает, что он записывал не только распоряжения государыни, но и её визиты («соизволили выезжать к англинскому посланнику»), походы в театр («представлена была российская трагедия»), куртаги; иногда же скучавший генерал-адъютант отмечал: «Оного числа в записке ничего не имелось»[95]. Примечательно, что, даже выйдя из «случая», Орлов не потерял августейшего доверия и в 1770-е годы по-прежнему исполнял генерал-адъютантские обязанности.

В качестве доверенного лица, вхожего в апартаменты государыни, приходилось передавать ей прошения тех, кто не был удостоен такой чести. Именно к Орлову обратился фаворит покойной императрицы Елизаветы Петровны Иван Иванович Шувалов – испросить отпуск «в чужие краи», пожаловаться на «худое моё домостроение» и выразить чаяние, чтобы императрица «мой дом под Академию и картины купить повелела», обеспечив полуопальному вельможе заграничную жизнь «с некоторой благопристойностью»[96].

На протяжении десяти лет Орлов являлся ближайшим к Екатерине человеком. С 1771 года камер-фурьерские журналы стали поимённо указывать присутствовавших за обеденным столом императрицы; согласно этим записям он неизменно оказывался её гостем. Екатерина не единожды оставалась на ужин в покоях своего фаворита[97], а в марте 1764 года в полковой праздник Конной гвардии там же устроила торжество по случаю получения им нового чина: «27-го числа, в субботу, ея императорское величество, оказывая свое высочайшее и всемилостивейшее благоволение его сиятельству графу Григорью Григорьевичу Орлову, на пожалованный ему чин гвардии Конного полка подполковником, высочайшею своею особою, гвардии всех полков с господами штаб- и обер-офицерами, соизволила быть в комнате его сиятельства и кушать обыденное кушанье в 26-ти персонах»[98].