Читаем Фавориты Фортуны полностью

Imago – восковые изображения предков; разрисованная маска с искусно приклеенными волосами. Такие маски потомки хранили в особом ларе, сделанном в виде миниатюрного храма. Лари держали в атрии, возле алтаря Ларов и Пенатов – хранителей дома. Эти маски были объектами почитания. Когда в семье патриция кто-либо умирал, на похороны приглашались специальные актеры, которые надевали эти маски и представляли таким образом предков покойного в похоронной процессии. Каждый член семьи, достигший высокого положения (ставший консулом, великим понтификом), удостаивался этой чести: с него снимали восковую маску и добавляли к прочим.

In absentia – в отсутствие. В контексте данной книги – кандидатура на должность, одобренная Сенатом (и народом, если необходимо), выборы которой проводятся в отсутствие самого кандидата. Он мог ожидать итогов голосования на Марсовом поле, поскольку его полномочия не разрешали ему пересечь померий, как это было в случае Помпея и Красса в 70 г. до н. э. Или он мог быть в это время на военной службе в провинции, как в случае Гая Меммия, когда он выбирался квестором.

In suo anno (в свой год) – фраза использовалась в случае, если человек получал курульную должность именно в том возрасте, который предусмотрен законом и обычаем. Быть претором и консулом «в свой год» было большой честью, ибо это означало, что человек победил на выборах с первой же попытки. Много консулов и немало преторов должны были по нескольку раз выставлять свои кандидатуры, прежде чем добивались должности. Другим мешали обстоятельства попытаться получить курульную должность при достижении должного возраста. Те, кто манипулировал законом, чтобы получить должность раньше срока, не имели права прибавлять к должности фразу «in suo anno».

Iudex – судья.

Ius auxilii ferendi – право оказывать помощь. Первоначальная цель плебейского трибуната была защитить членов плебса от дискриминационных действий патрициата. Эта группа аристократов тогда составляла Сенат и магистратуру. Ius auxilii ferendi было правом любого плебея обратиться к плебейским трибунам, чтобы они избавили его от преследования магистратом.

Lectus medium, lectus imus – см. Триклиний.

Lectus funebris – похоронное ложе. Очень красивое ложе, на которое клали тело мужчины или женщины из семьи, достаточно богатой, чтобы позволить себе устроить похороны по высшему разряду, после того как чиновники из похоронного бюро оденут и загримируют усопшего. Ложе на ножках было покрашено в черный цвет или сделано из эбонита, по краям отделано золотом и покрыто черным покрывалом и подушками.

Lex – закон; слово использовалось также для обозначения плебисцита, принимаемого Плебейским собранием. Закон не считался действительным, пока его не выбивали на камне или не отливали в бронзе и не помещали в специальный склеп, находящийся за храмом Сатурна. Однако ясно, что время хранения таблицы в склепе было весьма невелико: там не могли бы поместиться списки всех законов, на которых покоилось римское право. Без сомнения, таблицы с законом лишь вносили в священное помещение, а впоследствии держали в одном из специальных хранилищ.

Lex Caecilia Didia – под этим названием существовали два закона, но только один из них важен для событий, описываемых в этой книге. Принятый консулами в 98 г. до н. э., этот закон постановлял, что между первым contio (обсуждением закона) и его утверждением с помощью голосования на народном собрании должно пройти три рыночных дня. Существуют различные мнения по поводу того, какой это составляет период – 24 дня или 17 дней.

Lex Domitia de sacerdotiis – закон, проведенный в 104 г. до н. э. Гнеем Домицием Агенобарбом, который исполнял в это время обязанности народного (плебейского) трибуна. Согласно этому закону, будущие члены коллегий жрецов и авгуров стали избираться на специальном собрании триб, состоявшем из семнадцати членов.

Lex frumentaria – общее название законов о зерне. Было много таких законов, начиная с Гая Гракха. Все законы о зерне относились к запасам государственного зерна, то есть купленного государством и распределяемого эдилами. Большинство таких законов было направлено на удешевление зерна, но некоторые законы отменяли низкие цены на зерно.

Lex Genucia – проведенный в 342 г. до н. э. плебейским трибуном Луцием Генуцием закон устанавливал, что должно пройти десять лет между повторным занятием одной должности одним человеком. Были еще два других закона Генуция, о которых в этой книге не упомянуто.

Lex Minicia de liberie – закон Миниция о свободнорожденных детях, принятый примерно в 91 г. до н. э., гласил, что дети от брака римлянина и неримлянина, независимо от того, кто из родителей был римлянином, должны иметь статус неримлянина.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза