Фавориты императорского двора. От Василия Голицына до Матильды Кшесинской

— Этот, казалось бы, простой жест, — торжественно проговорила Великая княгиня, — означал, однако, что отныне Ники несет ответ только перед Богом. Признаю, теперь, когда абсолютная власть монархов так дискредитирована в глазах людей, слова эти могут показаться нереальными. Но самодержавная власть навсегда сохранит свое место в истории. Коронация Императора на царство представляло собой таинство священного миропомазания, смысл которого заключался в том, что Бог вручал верховную власть над народом монарху, Своему слуге. Вот почему, хотя с тех пор прошло шестьдесят четыре года, я с трепетом вспоминаю это событие… Церемония завершилась на очень теплой и человечной ноте, — продолжала Великая княгиня. — Аликс опустилась на колени перед Ники. Никогда не забуду, как бережно он надел корону на ее голову, как нежно поцеловал свою юную Царицу и помог ей подняться. Затем все мы стали подходить к ним, и мне пришлось покинуть свой укромный уголок. Я встала сразу за герцогом и герцогиней Коннаутскими, которые представляли королеву Викторию. Я сделала реверанс, подняла голову и увидела голубые глаза Ники, которые с такой любовью смотрели на меня, что у меня от радости зашлось сердце. До сих пор помню, с каким пылом я клялась быть верной своей Родине и Государю».

Л. Туксен. Коронация Николая II в Успенском соборе Московского Кремля 14 мая 1896 г. 1898 г.

Но этот торжественный момент омрачен массовой гибелью людей во время гуляний на Ходынке. В ожидании бесплатных угощений там собрались толпы народа, и возникала давка, в которой погибло несколько тысяч человек.

Эту трагедию мгновенно объявили дурным предзнаменованием для царствования нового императора. Радикальная пресса возмущенно писала о том, что вечером того же дня Николай и Александра веселились на балу, который давал французский посол маркиз де Монтебелло.

В. Е. Маковский. «Ходынка». 1899 г.

В. Е. Маковский. «Похороны жертв Ходынки». 1896–1901 гг.

Великая княжна Ольга Александровна в своем интервью с Йеном Ворессом заметила по этому поводу: «Я знаю наверняка, что ни один из них не хотел идти к маркизу. Сделано это было лишь под мощным нажимом со стороны его советников. Дело в том, что французское правительство истратило огромные средства на прием и приложило много трудов. Из Версаля и Фонтенбло привезли для украшения бала бесценные гобелены и серебряную посуду. С юга Франции доставили сто тысяч роз. Министры Ники настаивали на том, чтобы Императорская чета отправилась на прием, чтобы выразить свои дружественные чувства по отношению к Франции. Я знаю, что Ники и Аликс весь день посещали раненых в больницах. Так же поступили Мама, тетя Элла, жена дяди Сержа, а также несколько других дам. Много ли людей знает или желает знать, что Ники потратил многие тысячи рублей в качестве пособий семьям убитых и пострадавших в Ходынской катастрофе? Позднее я узнала от него, что сделать это было в то время нелегко: он не желал обременять Государственное казначейство и оплатил все расходы по проведению коронационных торжеств из собственных средств. Сделал он это так ненавязчиво, незаметно, что никто из нас — за исключением, разумеется, Алике — не знал об этом».

Но с легкой руки журналистов новый император получил прозвище Николая Кровавого.

Снова четыре девочки

Дебют Николая как политика также оказался неудачным. Еще до коронации, на приеме земских депутаций 17 января 1895 года, в ответ на высказанную земцами надежду на введение в России парламента молодой император ответил: «Мне известно, что в последнее время слышались в некоторых земских собраниях голоса людей, увлекавшихся бессмысленными мечтаниями об участии представителей земства в делах внутреннего управления; пусть все знают, что я, посвящая все свои силы благу народному, буду охранять начала самодержавия так же твердо и неуклонно, как охранял его мой покойный незабвенный Родитель». Позже близкие к трону люди утверждали, что Николай хотел назвать это предложение «беспочвенными мечтаниями» (так как такая форма правления, по его мнению, не соответствовала русским национальным традициям), но от волнения ошибся и сказал «бессмысленные мечтания». Тем не менее, эта ошибка не сильно исказила смысл фразы, а фраза дала понять, что император и земства, по крайней мере, «движутся в разных направлениях».

Рознь между императорской семьей и либеральными политиками началась давно. Может быть, с тех пор, как Пушкин написал о своем кумире молодости Александре I:

 Властитель слабый и лукавый,
Плешивый щеголь, враг труда,
Нечаянно пригретый славой
Над нами царствовал тогда…