Фавориты правителей России

Иван Головин, фаворит Ивана Грозного, был представителем старинного дворянского рода. Основателем его являлся Стефан Ховра, уроженец Византии, грек, по его признанию, состоявший в родстве с императорской фамилией Комниных. Так это или нет, пока доказательств не представлено, но известно, что по прибытии в Москву Ховра «снабжал деньгами князей и бояр московских», давая их под внушительные проценты. Его правнук Иван Голова, крестник великого князя московского, благодаря прозвищу стал основателем фамилии.

Известно, что более 300 лет Головины поддерживали деньгами московский Симонов монастырь, на их средства были построены монастырская ограда, колокольня и новая церковь.

Головины и их родственники то ли в силу религиозности, то ли заботясь о будущем жертвовали церкви значительные земельные и денежные дары, строили в Москве дворцы и часовни и приобрели большое влияние среди общества и церковной элиты. Сам фаворит государя, Иван (Большой), был старшим из десяти детей окольничего Петра Головина от брака с дворянской дочерью Анной Поджогиной, получил домашнее образование и начал придворную карьеру в должности «стряпчего с платьем». Он быстро дослужился до звания окольничего, но придворная жизнь ему рано наскучила. Ивана прельщала военная карьера, и вскоре он получил звание воеводы. В 1555 г. его передовой полк под Зарайском защищал российские рубежи от крымских татар. Далее Иван Головин участвует во всех походах Ивана IV, согласно поговорке двигаясь медленно, но верно. То ли скромность, то ли другие причины привели к тому, что имя Головина мало фигурирует в дворцовых росписях. Известно, что в 1580 г. он служил вторым воеводой передового полка в Калуге, а затем был переведен в большой полк. В придворной борьбе Головины, гордившиеся «древностью и чистотой крови», поддерживали Шуйских. Не удивительно, что в начале правления Бориса Годунова они вместе с Шуйскими и их сторонниками сразу попали в опалу и были сосланы в разные города и веси. Фаворит отделался довольно легко по сравнению с другими: был сослан воеводой в заштатный Свияжск. И он, и его родные смогли вернуться в столицу только при Лжедмитрии I и занять подобающее положение в Боярской думе. При Шуйском положение Ивана Головина только упрочилось – сказались щедрые финансовые вливания семьи в казну «народного самодержца». Скончался фаворит в 1612 г., оставив свое значительное богатство сыновьям Александру и Ивану.

Глава 3. Фавориты и фаворитка Смутного времени

История фаворитизма Смутного времени существенно отличается от всех прочих эпох. Дело в том, что на всех правителях этого недолгого периода лежит печать мимолетного успеха, как бы ни были громки их заявления и убедительны на первый взгляд аргументы. Это был период не только «торжества междоусобной и классовой борьбы», как писали в советских учебниках, обострения социально-экономических противоречий, голода, моровых болезней и интервенции, но и время великих авантюристов и полководцев, несбыточных надежд и громких обещаний, эфемерных правителей, сильных страстей и глубокого патриотизма.

Вслед за большинством историков можно сказать, что портреты фаворитов являются своеобразным отражением их покровителей и в какой-то мере – зеркалом всей эпохи. И за краткий миг славы и торжества многим из них пришлось заплатить преждевременной гибелью или долгими годами забвения.

Фавориты Лжедмитрия I

Известно, что, несмотря на множество исследований, исторический портрет Лжедмитрия I до сих пор весьма противоречив. Согласно общим сведениям, полученным из современных источников, галицкий мелкопоместный дворянин Юшка (Юрий) Отрепьев приходился дальним родственником боярам Романовым, у которых его овдовевшая мать обреталась с малолетним сыном «в задних горницах» в качестве приживалки. Об отце его, Богдане, практически ничего не известно. Жизнь будущего самозванца протекала среди челяди и соответствовавших его положению ценностей и удовольствий. Знатная родня не признавала отрока-безотцовщину, а родственники победнее сами не могли ему ничего предложить. Согласно свидетельству современников Юрий рано пристрастился к вину и картам. Проворовавшись, он был изгнан со двора и служил в «военных холопах» у князя Бориса Черкасского. Там он снова провинился и от наказания бежал в монастырь, постригшись под именем инока Григория.