Фавориты – «темные лошадки» русской истории. От Малюты Скуратова до Лаврентия Берии

На это можно возразить, что враги у монархии были всегда. И всегда находились люди, желавшие смешать ее с грязью. Но почему именно при Николае II таких людей оказалась критическая масса, достаточная, чтобы свалить монархию, – это уже вопрос о свойствах и исторической ответственности лично Николая II.

Лаврентий Берия – фаворит Сталина

Советская власть стала ухудшенной копией царской власти со всеми атрибутами последней, включая фаворитизм. У Сталина, обладавшего властью неизмеримо большей, чем любой российский монарх прошлого, было много любимцев. К его фаворитам можно отнести, например, Буденного, Ворошилова и Тимошенко. Эти военные высокого ранга оставались его приближенными даже тогда, когда проявили свою полную бездарность.

Но особое место среди любимцев «отца народов» занимал его соотечественник Лаврентий Берия. Ему мы и уделим здесь внимание. Берия до конца жизни вождя выполнял при нем важные государственные функции. А после смерти Сталина Берия попытался сам играть первую скрипку во власти. История его взлета и падения – это история взлета и падения советского тоталитаризма.

Не из большевиков

Мы изменим нашей обычной привычке начинать рассказ о фаворите краткой характеристикой того главы государства, при котором данный фаворит был возвышен. О Сталине сказано и написано столь много, причем противоречивого, что нам нечего и незачем что-либо к этому прибавлять.

Сталину-Джугашвили было трудно в иноязычной среде, особенно на начальных этапах карьеры. Вполне естественно, что среди его приближенных лиц в конечном итоге оказался грузин. Однако странным образом им не был старый большевик, связанный со Сталиным годами подпольной работы. Лаврентий Берия пришел в органы внутренних дел Советского государства не из большевицкой партии, а из стана «классового врага».

Почему именно Берия оказался грузинским фаворитом Сталина, а не такой, скажем, деятель, как Авель Енукидзе – крестный отец второй жены Сталина? Или не Серго Орджоникидзе? Енукидзе расстреляли по приказу Сталина как врага народа, а Орджоникидзе покончил с собой, чувствуя себя не в силах противостоять волне террора, которая пожирала его близких соратников. Зато в это время выдвинулся Берия.

Лаврентий Павлович Берия родился в 1899 году в бедной крестьянской семье в Кутаисской губернии. Его брат умер в двухлетнем возрасте, а сестра после болезни осталась глухонемой. Поэтому на Лаврентия родители возлагали все надежды и очень любили. Они даже продали половину дома, чтобы оплатить сыну обучение в Сухумском высшем начальном училище. Его Лаврик окончил в 1915 году. В таком возрасте многие будущие большевики уже начинали подпольную работу: расклеивали прокламации, помогали старшим товарищам с хранением оружия и побегом из тюрем… Он же продолжал служить на пользу царя и отечества. В 16 лет он переехал в Баку, где стал работать практикантом главной конторы нефтяной компании братьев Нобелей, одновременно продолжая образование в Бакинском среднем механико-техническом строительном училище. В 1919 году, когда власть в Баку принадлежала правительству Азербайджанской республики, созданному националистической партией «Мусават» (мусаватисты), Берия благополучно окончил училище с дипломом строителя-архитектора.

Бурные события революции в Закавказье затронули Берию своеобразно. В автобиографии он писал, будто уже в 1916 году вступил в Баку в подпольный марксистский кружок, а в 1917 году стал членом РСДРП (б). Однако ни в каких документах это членство Берии не зафиксировано. События Бакинской коммуны 1918 года – краткого героического периода советской власти в городе до ее свержения английскими интервентами – никак не отразились в биографии Берии. Зато в 1919 году он числится на службе в мусаватистской контрразведке. Врагами мусаватистов считались армяне и большевики.

С этого времени сведения о нем становятся более определенными.

По-видимому, Берия, внимательно анализировавший политическую обстановку, уже тогда смекнул, что победителями в разгоревшейся гражданской войне могут стать большевики. Возможно, однако, что, устанавливая контакты с большевицким подпольем в Баку, он выполнял задание своих хозяев-мусаватистов. Никто этого теперь не скажет, так как власть мусаватистов пала в результате вооруженного выступления большевиков уже в апреле 1920 года. Как бы там ни было, руководителя большевицкого подполья в Баку товарища Виктора Нанейшвили познакомили с молодым человеком в очках из мусаватистской контрразведки, который пообещал передавать большевикам ценную информацию из своего ведомства.