Фаворские. Жизнь семьи университетского профессора. 1890-1953. Воспоминания

В начале болезни у отца в течение нескольких суток не прекращалась икота, что напугало мать и смутило врача, но потом она прошла, и болезнь пошла нормальным путем. Старичок-доктор каждый день навещал отца и, когда он начал поправляться, пускался с ним в длинные разговоры. Но в народе говорят: «Пришла беда — отворяй ворота». Через несколько дней после того, как заболел отец, Ольга Владимировна и мальчики уехали в Москву, получив телеграмму, что Андрей Евграфович заболел гнойным плевритом. Болезнь Андрея Евграфовича была серьезна, пришлось сделать операцию и выпускать гной из плевры.

Отец медленно поправлялся, происходило обновление организма: во рту и, очевидно, во внутренностях сменялись слизистые оболочки, благодаря чему вкусовые ощущения были значительно более интенсивными. Сходила кожа с рук и с ног; лежа на кровати, отец, чтобы занять себя, снимал с ног целые полосы и лоскутья омертвевшей кожи, а со всей пятки сразу снялась толстая, огрубевшая от хождения кожа толстым слоем. Отец долго хранил ее в виде курьеза.

Фото 22. Алексей Евграфович Фаворский после брюшного тифа. 1902 г.

Новая, нежная слизистая оболочка желудка и кишечника требовала бережного к себе отношения и легкой питательной пищи. В то время бывали случаи, когда выздоравливавшие после брюшного тифа больные умирали от грубой, несоответствующей пищи. Много было матери забот и хлопот с диетой отца. Был уже август, ягод уже не было таких, которые годились бы на кисель, составлявший необходимую часть меню Алексея Евграфовича. У наших хозяев росла только земляника, других ягод они не разводили, кроме красной смородины, но она была слишком кислая. Оказалось, что у нашего бывшего хозяина в саду есть еще черная смородина, и вот меня стали посылать за ней. Каждый раз я брала понемногу, чтобы варить кисель из свежих ягод; особенно тщательно процеживали сок, чтобы как-нибудь, упаси боже, не попало в кисель зернышко смородины: считалось, что это очень опасно. В конце августа Алексей Евграфович поправился настолько, что смог уехать в Петербург. После тифа месяца два не разрешалась умственная работа, да и пополнеть Алексею Евграфовичу было необходимо. У нас есть фотография, где он снят сразу после болезни, на ней он выглядит совсем старичком, так много у него морщин благодаря его худобе (фото 22).

Матери тоже нужно было отдохнуть и поправиться; Андрей Евграфович тоже нуждался в отдыхе и поправке после своего плеврита.

Решено было поехать всем вместе в Крым на виноград. Списались с Ярцевыми и поехали в Ялту.

Фото 23. Алексей Евграфович Фаворский,А. М. Жданов и шведский астроном. Стокгольм, 1901 г., конгресс памяти Абеля

Я очень огорчилась, что Боя пришлось оставить в квартире на попечение домработницы и Марии Павловны. Родители уже спускались по лестнице, а я задержалась в передней, чтобы в последний раз попрощаться с собакой.

Да, болезнь не красит человека! Таким ли был Алексей Евграфович год тому назад, когда он отправлялся вместе с А. М. Ждановым в Стокгольм на съезд математиков и астрономов, посвященный юбилею знаменитого шведского математика Абеля (фото 23). В то время Швеция и Норвегия были объединены в одно соединенное королевство, во главе которого стоял старый шведский король Оскар. Торжества носили всенародный характер. На открытии съезда, на торжественном заседании, на которое собрались ученые всего мира, присутствовал и король, производивший впечатление доступного и доброжелательного правителя. Алексей Евграфович и Жданов пробыли в Скандинавии около десяти дней, кроме Стокгольма побывали в Осло (тогда — Христиании). Оба города и местная природа очень понравились отцу. В Стокгольме они обедали в знаменитом в то время ресторане «Под оперой» (Opera cellar), где их угощали малиной со сбитыми сливками, в которых плавали кусочки льда. Приятели снялись там вдвоем, а затем Алексей Евграфович снялся отдельно, фотография очень удалась, впоследствии он отдал ее увеличить и подарил мне этот портрет на именины. Он висит теперь в нашей столовой. Несколько лет спустя какая-то немецкая фирма, занимающаяся распространением портретов известных ученых, обратилась к отцу с просьбой прислать его карточку для увеличения, он послал свою стокгольмскую фотографию и получил ее обратно и, за известную цену, несколько увеличенных портретов, которые у нас сохранились (фото 24).

Фото 24. Алексей Евграфович Фаворский

Отец привез мне национальный шведский костюм, который я потом носила, особенно пригодилась впоследствии юбка — синяя, суконная, с вшитым в нее полосатым шерстяным же передником. Он привез еще несколько пар красивых ножниц с художественный насечкой знаменитой шведской фабрики «Eskilstuna», а также столовые ножи и вилки. Последние тоже были красивы, но мы употребляли их только на больших приемах, так как они были тяжелы и очень плохо очищались. Отец остался очень доволен поездкой; на заседания, кроме торжественного, он, конечно, не ходил, но провел время очень хорошо.