ФБР (СИ)

— Это можно, но при условии, что деньги за сигареты ты будешь совать не в щель автомата, а в мой карман, договорились?

— И с чего бы это? — задал естественный вопрос я.

— А с того, — ухмыльнулся горилла, — что бесплатно только птички поют. Сигареты из автомата я достать могу, а опломбированную коробку с выручкой нам с коллегой трогать запрещено под страхом увольнения. А ведь тебе должно быть прекрасно известно, как трудно в городе Н найти работу. Особенно если ты человек…

— Меньше текста, — я отсёк его бесполезный поток слов. — Вытаскивай сигареты, да поживее.

— Как скажешь, — кивнул горилла. — Алаекин, поработай отвёрткой и плоскогубцами, как ты это умеешь.

Мужчина с пивным животом едва кивнул и принялся за дело. Его пухлые пальцы, на первый взгляд годящиеся только для разгрузки мешков с углём, работали виртуозно. Этакая отвёрточно-плоскогубцевая симфония. Витринная крышка автомата была снята со скоростью, которой бы позавидовал любой профессиональный медвежатник. Коротышка всунул руку с отвёрткой в лоток для сигарет, поковырялся там до того момента, пока в раздаточный карман не выпала пачка «кэмэла блю». Пузан ковырял отвёрткой ещё какое-то время, но новые «дары» не появлялись.

— Жаль, только одна, — подытожил гориллоид.

Я ничего не стал говорить. Взял пачку, протянул Алаекину деньги за неё, и пошёл прочь, не удосужившись попрощаться с муниципальными работниками. Впрочем, они также не попрощались со мной. Взаимное неуважение — это наш конёк…

До двадцать второй школы я добрался без новых приключений. Неприятный разговор отнял у меня гораздо больше времени, чем я ожидал, и посему пришлось хорошенько поднажать, чтобы успеть вовремя. Но я не успел. Звонок с последнего урока отгремел минут двадцать назад. Я с досадой поглядел на часы и в который раз мысленно проклял муниципальщиков.

Как ни странно, мне повезло — в школьном дворе, возле парадных дверей стояли девчонки и о чём-то горячо спорили. Среди них самой горячей спорщицей оказалась Светка.

— Я говорю вам, говорю — огромная ядовитая змея, настоящее чудовище, она ползла за нами и шипела, у меня сердце в пятки ушло! Ей Богу! — тараторила Соловьёва.

— Так, какая ещё змея, ну-ка поподробнее, — я подкрался к ним незаметно, я это умею.

— Ох! — Светка подскочила от неожиданности.

Симпатичная черноволосая китайчанка прожгла меня насквозь взглядом карих глаз, а после принялась шептать что-то на ушко высокой пышногрудой девушке с огненно-рыжими кудрями; правда, лицо пышногрудой мне показалось грубоватым — тонкий длинный нос, острый подбородок… Нет, многим эта рыженькая бы пришлась по вкусу, но лично мне больше по душе миниатюрная азиатская брюнеточка. Кажется, её зовут Вэньг Ли, если память не изменяет. А рыжеволосую… как же её зовут… нет, не помню. Я эту парочку частенько видел в компании Светы.

— Таня, нам пора домой, к Свете пришёл ухажёр, — излишне театрально произнесла Вэньг Ли.

Да! Рыжую зовут Таня! А фамилия… то ли Жукова, то ли Паучкова, то ли Кузнечкова… Нет, точно не вспомню.

— Да, девочки, пошли домой, — Таня поддержала театральную манеру подруги, — а то ещё арестует нас Говард, наручниками к кровати прикуёт…

— Дура! — рявкнула покрасневшая Света.

— Да ничего страшного, — я попытался стать «мистером-сама-любезность», — я сегодня не при исполнении, так что приковывать наручниками никого не буду…

— Пошли, девочки, — сказала Вэньг, наши взгляды опять пересеклись.

Клянусь, по мне пробежал электрический разряд. Я не выдержал и опустил глаза. Довольная собой, Ли демонстративно направилась к воротам школьного двора. Девчонки пошли за ней, как за предводительницей, королевой десятиклассниц. Все, кроме Светы. Она стояла, вся красная и злая.

— Привет, Светик-Светка-Светулечка, — поздоровался я.

— Отвали, Говард, — буркнула она и топнула ножкой. — Зачем ты сюда пришёл?

— Я… эмм… Я просто хотел тебя увидеть, вот и всё…

— Ты мог хотя бы предупредить?

— Ну, я хотел сделать тебе сюрприз…

— Считай, что у тебя получилось, Говард, опозорил меня перед всеми подругами!

— Так, Света, что случилось? — я начал терять терпение. Что-то сегодня куда ни плюнь — везде пытаются испортить настроение. Прям дома только и сиди, чтоб никто не доставал! — Как я тебя опозорил? Что за глупости. Ты вообще отдаёшь отчёт своим словам? Я спешил к тебе, как угорелый, хотел встретиться, пообщаться, а вот как ты меня встречаешь: опозорил, отвали… Складывается впечатление, что ты вообще не дорожишь нашей дружбой, раз позволяешь себе так со мной разговаривать.

Светка ничего не ответила.

Я нервно похлопал по карману, достал пачку сигарет и почувствовал себя американским солдатом в Ираке, небрежно выдыхающим выхлоп голубого верблюда на фоне разбомбленного дома и изуродованных ошмётков детских тел. Конечно же, мне бы лучше ощутить себя ковбоем в широкополой шляпе и красной клетчатой рубахе, накидывающем лассо на матёрого быка, вот только не всегда бывает так, как нам лучше…

К реальности меня вернула Света:

— Так и будешь стоять? И как ты эту дрянь вдыхать можешь?