Феденька (СИ)

«Хотели бы вы это повторить?» – Нет

И, несмотря на диагноз «клиническая депрессия», ничего Оле не назначил, т.к. ее состояние стремительно улучшалось. Временами гигантский грустный богомол, сам почти в депрессии, проходил мимо, безучастно заглядывая в палату, скорее, полюбоваться видом из окна, нежели проведать пациентку. А полюбоваться было чем: золотая осень золотила густые кроны деревьев, отражающиеся в золотых куполах храма. Порой Оля смотрела на венчающие купола кресты и думала, что среди позолоты и роскоши бог совсем разучился любить людей.

По коридору шныряли люди в светлых одеждах, шаркали тапками больные в цветастых халатах, разнообразные звуки сливались в единую несуразную мелодию, балансирующую между жизнью и смертью. С грохотом открылись двери лифта и загремели крышками кастрюли.

Больничная еда была бледна и ненавариста, но Оле она показалась невероятно вкусной. В палате девушка была одна, и потому не видела, с какими выражениями лица возвращались полные тарелки к повару. Пышная женщина в годах без лишних эмоций выливала в бак почти не тронутые порции и катила дальше по коридору. Она удивлённо вскинула нарисованные брови, когда Оля протянула пустую тарелку и спросила, можно ли ещё.

–Это тебя что ли в реке выловили? – усмехнулась повариха. Она налила полную тарелку и пораженно причмокивала, глядя, как Оля уплетает сомнительного вида суп. Скорее, это был даже не суп, а вода с парой кусочков картошки и двумя круглыми жиринками.

Оля кивнула в ответ и стала собирать ложкой остатки со дна.

–Погоди, – Степанида Павловна долго скребла половником по кастрюле и наконец вывалила в тарелку серую массу, напоминавшую клубок запутавшихся ниток, – Вот, мяска поешь!

Оля не глядя проглотила разваренные волокна и тяжело дыша, прислонилась головой к стене. Степанида Павловна сокрушалась на девушку, ведь в ее положении нельзя даже пропускать прием пищи, не то что уж голодать почти неделю! Оля откинулась на кровати и провалилась в сон.

Ей снился Егор. Весёлый и ласковый, он целовал Олины ладошки и сдувал с ее волос облетевшие лепестки яблонь. По его лицу блуждали солнечные зайчики, глаза игриво щурились. Ощущение радости и спокойствия растекались по телу девушки. «Егорушка, Егорушка, не уходи…»

Пальцы коснулись чего-то холодного, и Оля открыла глаза. Перед ней сидел приятный молодой мужчина, светлоголовый, с бритыми висками и элегантным хвостиком на затылке. На тумбочке лежали четыре апельсина.

–Привет! Меня зовут Роман. Как вы себя чувствуете?

Оля непонимающе всматривалась в мужчину. В палату заглянул врач:

–О, а вот и наш герой! Роман, спасибо вам за спасение нашей Оли. По сути, вы спасли две жизни- и маму, и будущего малыша! Думаю, этот малыш должен носить ваше имя, правда, Оля?

–Нет! – Оля подскочила с кровати и закрыла живот руками, словно боясь, что ребенок услышит слова доктора, – У этого малыша уже есть имя!

Роман смутился: «Я ни на что не претендую, право. Просто зашёл узнать, как дела. Ну и вот, – он протянул Оле пакет с вещами, – Дик нашел утром на набережной. Дик это мой пёс.»

Девушка взяла протянутый пакет и высыпала на кровать. Пара штанов, несколько тонких свитеров и документы – не густое хозяйство осталось у Оли. Доктор тут же взял паспорт, полис и обменную карту.

–Спасибо вам. – Оля присела на край кровати и взглянула на своего спасителя. – Если бы не вы, я бы не выбралась и ….пошла ко дну….

–Да ну что вы, каждый поступил бы так… Ну, раз всё хорошо, то я, пожалуй, пойду! -Ему было неудобно, неуютно и совсем нечего сказать этой бледной испуганной женщине, сиротливо сжавшейся на казённых больничных простынях…. Он уже взялся за ручку двери, когда услышал ее тонкий голос:

–А какой породы ваш пёс?

2.4.

Роман оказался очень милым и интересным молодым человеком. Отдаленно он напоминал Егора – такой же неугомонный и радостный. Он приходил почти каждый день, и Оленька очень быстро привыкла к нему. Аппетит с каждым днем терзал всё больше. Что бы ни съела Оля, этого казалось смехотворно мало, за ребрами тоскливо сосало. Доктора внимательно следили за пациенткой, а Степанида Павловна тайком подкармливала ее домашней едой, калорийной и ужасно вкусной. Вскоре настал день выписки. Рома с легкостью предложил свою помощь, и Оленька не стала отнекиваться – нужно было сохранять силы и не нервничать по мелочам. Да и с Романом было веселее.

Оля быстро собрала вещи, потому что и собирать было нечего. Ее легкую курточку за это время высушили (Оля знала, что и тут не обошлось без влияния Степаниды Павловны), а ботинки почти развалились. Оленька решила, что непременно заедет на квартиру Егорушки, но чуть позже, когда будет готова к этому.

–Куда едем? – спросил Роман, усаживаясь за руль белой малолитражки.

И тут Оля поняла, что не может ответить: с квартиры ее выставила Тоня, а комнату, наверняка, заняли другие жильцы.

–Рома, я правда не знаю, – Оленька залилась слезами, – мне совсем некуда идти….