Федералист

Друзья и противники плана конвента, если они и не согласны между собой ни в чем другом, то по крайней мере едины в признании ценности суда присяжных. [c.538] Если же между ними есть хоть какое-нибудь различие, то оно сводится к следующему: первые рассматривают его драгоценной гарантией свободы, вторые – залогом безопасности свободного правления. Что касается меня самого, то чем дольше я наблюдаю за деятельностью суда присяжных, тем больше обнаруживаю все новые и новые причины для его высокой оценки. Было бы совершенно излишне определять, в каком качестве он будет полезнее – защиты против притеснений наследственного монарха или барьера против тирании народных должностных лиц в народном правительстве. Дискуссии такого рода более забавны, чем благотворны, ибо все убеждены в полезности этого института и его содействии свободе. Но я должен признать, что не могу сразу различить неразрывную связь между существованием свободы и судом присяжных по гражданским делам. Произвольные импичменты, произвольные методы преследования за состряпанные преступления и произвольные наказания по произвольным приговорам всегда представлялись мне главными двигателями судебного деспотизма и все касались уголовного судопроизводства. Только суд присяжных по уголовным делам при содействии закона habeas corpus1, по-видимому, займется этим. И вот оба представлены в плане конвента.

Уже указывалось, что суд присяжных является гарантией против притеснений со стороны властей, устанавливающих налоги. Это заслуживает обсуждения.

Совершенно очевидно, что суд присяжных не может оказать никакого влияния на законодательный орган в отношении суммы налогов, объектов, на которые их наложили, или правила, по которому проводится их пропорциональное распределение. Если говорят хоть о каком-нибудь влиянии суда присяжных, то речь идет о способе сбора налогов, поведении должностных лиц, которым доверено исполнение соответствующих законов.

При сборе налогов в нашем штате, согласно его конституции, суд присяжных по большей части не используется. Налоги обычно взимаются в рамках суммарной [c.539] процедуры, касающейся несостоятельных плательщиков и предусматривающей распродажу в случаях, когда речь идет о делах по аренде. При этом всеми признается, что это существенно важно для эффективности законов о государственных доходах. Затяжной характер процессов о возвращении налогов, взысканных с индивидуумов, не отвечает требованиям общества и не обеспечивает удобства гражданам. В ходе их часто накапливаются издержки более обременительные, чем первоначальная сумма налогов.

Что касается поведения сборщиков налогов, то введение суда присяжных по уголовным делам даст обществу надлежащую гарантию. Умышленное злоупотребление властью, притеснение субъектов и все виды официального вымогательства являются государственными преступлениями, за которые виновные могут быть осуждены и наказаны согласно обстоятельствам дела.

Совершенство суда присяжных по гражданским делам представляется зависящим от обстоятельств, не имеющих ничего общего с сохранением свободы. Сильнейший аргумент в его пользу – такой суд обеспечивает защиту против коррупции. А поскольку всегда имеется больше времени и возможностей оказывать тайное давление на постоянную группу должностных лиц, чем на жюри, собираемое от случая к случаю, есть основания полагать, что коррупция легче затронет первую, чем второе. Силу этого соображения, однако, ослабляют другие доводы.

Шериф, созывающий обычные жюри, и секретарь, назначающий специальные жюри, – сами постоянные должностные лица, и коль скоро действуют они индивидуально, то более открыты для коррупции, чем судьи, входящие в коллективный орган. Нетрудно усмотреть, что во власти этих должностных лиц отобрать таких членов жюри, которые послужат как интересам партии, так и коррупции среди судейских чиновников. Далее можно по справедливости предположить, что не так затруднительно без разбора набирать некоторых членов жюри из толпы, как собирать людей, отобранных государством за их неподкупность и добрый нрав. Сделав скидку на все эти соображения, можно заключить, что суд присяжных все равно является ценным сдерживающим средством [c.540] против коррупции. Он умножает препятствия на ее пути к успеху. При нынешнем положении необходимо будет коррумпировать как суд, так и жюри присяжных, ибо тогда, когда жюри окажется явно неправым, суд назначит новое слушание дела; и в большинстве случаев почти бесполезно тратить усилия на жюри, если не удастся склонить на свою сторону еще и суд. Тем обеспечивается двойная безопасность, ибо легко понять, что это сложное сочетание оберегает чистоту обоих институтов. Умножение препятствий на пути к успеху тем самым расхолаживает попытки подорвать порядочность любого из этих институтов. Соблазн поступиться своим долгом, который, быть может, придется преодолеть судьям, разумеется, будет меньшим, в то время как потребуется большее сотрудничество с жюри, чем если бы только они сами решали исход всех дел.