Федералист

Но это еще не все. Что на первый взгляд выглядит лекарством, на деле – яд. В предоставлении меньшинству права вето в отношении большинства (что случается всегда, когда для принятия решения требуется нечто сверх большинства) таится тенденция подчинять большее число людей меньшему. Конгресс из-за того, что представители немногих штатов не участвовали в заседаниях, часто оказывался в положении польского сейма, в котором достаточно одного голоса, чтобы остановить всю его работу. Шестидесятая часть Союза, примерно равная Делавэру и Род-Айленду, оказывалась в состоянии создавать непреодолимое препятствие всей его работе. Это одна из тех тонкостей, которые на практике имеют последствия, обратные ожидаемым от них в теории. Необходимость единства или чего-нибудь приближающегося к нему в общественных образованиях покоится на предположении, что это способствует достижению безопасности. Однако в действительности стремление к этому мешает правлению, уничтожает энергию правительства и заменяет удовольствиями, капризами или выдумками ничтожной, буйной или развращенной хунты упорядоченные размышления и решения уважаемого большинства. В таком сколоченном на скорую руку государстве добродетель или ущербность, слабость или сила его правительства имеют величайшее значение и обычно существует необходимость действия. Так или иначе, нужно двигать вперед общественные дела. Если упрямое меньшинство установит контроль над большинством в отношении наилучшего ведения этих дел, большинство ради того, чтобы что-то делалось, должно действовать в соответствии со взглядами меньшинства. В результате мнение немногих возобладает над воззрениями многих и задаст тон общенациональной практике. Отсюда прискорбные задержки – непрерывные переговоры и интриги, презренные [c.156] компромиссы в интересах общественного блага. И все равно в такой системе благословенны компромиссы, ибо в некоторых случаях обстановка не допускает решения, а следовательно, действия правительства приходится несправедливо откладывать или они терпят фатальный крах. Часто из-за невозможности обеспечить нужное количество голосов в ту или иную сторону царит бездействие. Складывающаяся обстановка всегда отдает слабостью, иногда граничащей с анархией.

Хотя предполагается противоположное, нетрудно усмотреть, что описанный принцип откроет большие возможности для насаждения коррупции как из-за рубежа, так и для раздоров по внутренним причинам, чем при решении проблем большинством. Эта ошибка вызвана тем, что не обращается должного внимания на зло, которое причиняют препятствия осуществлению правления в некоторые критические времена. Когда по конституции требуется согласие многих для принятия любого национального акта, тогда мы склонны оставаться уверенными, что все в порядке, ибо едва ли может быть сделано что-либо неуместное, однако мы забываем, как много хорошего может быть упущено и как много плохого совершено из-за помех для выполнения необходимого и из-за того, что дела остаются в том же расстройстве, в каком они могут пребывать в определенные периоды.

Предположим, например, что мы ведем войну в союзе с одним иностранным государством против другого. Предположим, что наше положение требует мира, между тем интересы или честолюбие нашего союзника побуждают его к продолжению войны, а у нас нарастает убеждение – сепаратный мир с нашей стороны оправдан. При этих обстоятельствах наш союзник, очевидно, сочтет, что легче взятками и интригами связать руки правительства, стремящегося к сепаратному миру, для чего нужно две трети всех голосов, чем добиться того же простым большинством. В первом случае ему потребуется коррумпировать меньшее количество людей, во втором – большее. Аналогичным образом иностранной Державе, с которой мы находимся в войне, значительно легче осложнить ведение наших дел и затруднить нашу политику. Такие же неудобства мы встретим и в области торговли. Государству, с которым у нас может быть [c.157] договор о торговле, значительно легче предотвратить установление нами связей с его торговым конкурентом, хотя такая связь может быть выгодна для нас.

Описанные беды отнюдь не плод фантазии. Одно из слабых мест республик при всех их многочисленных преимуществах – они очень уязвимы перед лицом коррупции, вносимой иностранными государствами. Наследственный монарх, часто склонный жертвовать своими подданными в угоду собственным амбициям, лично настолько заинтересован в благоденствии своего правления и славе своей державы в мире, что иностранному государству трудно изыскать для него эквивалент тому, чем он и пожертвовал бы, пойдя на государственную измену. Соответственно мир был свидетелем очень немногих примеров такого рода проституции монархов, хотя других видов сверхдостаточно.