Федериго

— Несколько лет, несчастный? — Говоря это, Смерть делала напрасные попытки сойти со своего места у камина.

— Ну, конечно. Только на этот раз я не буду требовательным, а так как дожить до старости мне не очень хочется, я для третьего раза удовольствуюсь сорока годами.

Смерть поняла, что какая-то сверхъестественная сила удерживает ее на скамейке, как в первый раз на апельсиновом дереве, но она была зла и продолжала упорствовать.

— Я знаю средство тебя образумить, — сказал Федериго.

И он подбросил три охапки хвороста в огонь. Мгновенно пламя наполнило весь очаг, и вскоре Смерти пришлось солоно.

— Помилосердствуй, помилосердствуй! — кричала она, чувствуя, как горят ее старые кости. — Обещаю тебе сорок лет здоровья!

При этих словах Федериго снял чары, и Смерть убежала, наполовину изжаренная.

Срок прошел, и опять она явилась за своей добычей. Федериго бодро ждал ее с мешком за плечами.

— Ну, теперь уж твой час пробил, — внезапно войдя, сказала она. — Никаких отсрочек! А зачем у тебя мешок?

— В нем души двенадцати игроков, моих друзей. Я когда-то освободил их из преисподней.

— Так пусть они отправляются туда обратно вместе с тобою, — сказала Смерть.

И, схватив Федериго за волосы, она пустилась по воздуху, полетела к югу и нырнула вместе со своей добычей в пропасть Монджибелло. Подошла к дверям ада и постучала три раза.

— Кто там? — спросил Плутон.

— Федериго-игрок, — ответила Смерть.

— Не отворять! — закричал Плутон, сразу вспомнив про двенадцать партий, которые он проиграл. — Этот бездельник обезлюдит все мое государство.

Так как Плутон отказался отворять, то Смерть перенесла своего пленника к воротам чистилища. Но сторожевой ангел не пустил его туда, узнав, что он находится в состоянии смертного греха. К великой досаде Смерти, которая и так сердита была на Федериго, пришлось ей тащить всю компанию к райской обители.

— Кто ты такой? — спросил святой Петр у Федериго, когда Смерть опустила его у входа в рай.

— Ваш бывший знакомый, — ответил Федериго, — тот, который когда-то угощал вас плодами своей охоты.

— Как ты смеешь являться сюда в таком виде? — закричал святой Петр. — Разве ты не знаешь, что небо не для таких, как ты? Ты и чистилища недостоин, а лезешь в рай!

— Святой Петр! — сказал Федериго. — Так ли я вас принимал, когда сто восемьдесят лет тому назад вы со своим божественным учителем просили у меня приюта?

— Так-то оно так, — отвечал святой Петр ворчливым тоном, но уже немного смягчившись, — однако я не могу на свой страх впустить тебя. Пойду доложу Иисусу Христу о твоем приходе. Посмотрим, что он скажет.

Доложили господу; подошел он к райским вратам и видит: Федериго коленопреклоненный стоит на пороге, а с ним двенадцать душ, по шести с каждой стороны. Тогда, исполнившись сострадания, он сказал Федериго:

— Тебя еще — куда ни шло. Но эти двенадцать душ, которым место в аду, я, по совести, не могу впустить.

— Как, господи! — воскликнул Федериго. — Когда я имел честь принимать вас в своем доме, вас ведь тоже сопровождало двенадцать путников, и я принял их вместе с вами как мог лучше!

— Этого человека не переспоришь, — сказал Иисус Христос. — Ну, входите, раз пришли. Только не хвастайтесь милостью, которую я вам оказал. Это может послужить дурным примером для других.